Війна, ч 3 (дай Бог остання й переможна)

[igrok]

Є ще думаючі росіяни.Відео довге,але переглянути варто.

Евгений Понасенков: о войне в Украине, исламизации и псевдолибералах!!!

[Гість rl72]

цікаво два моменти: 1) про бастіони;

Шукай отут. Міша, фанат всього, що стріляє, а також всього, що захищає від того, що стріляє. Бастіони реально крута вєшч.

я в курсі що таке бастіони і для чого вони. мене зацікавило більше фраза про виконання поставленої задачі, після якої можна аеропорт залишати. щось одне з другим не дуже вяжеться

Фенікс реально монстр)

Юрий Бирюков

19 хв ·

14 000 комплектов термобелья будут поставлены в армию группой Крылья Феникса. Первые 4000 выехали вчера: по 1000 во все 4 бригады ВДВ - 25, 79, 80 и 95. Белье будет выдаваться прямо в зоне АТО (кроме 25 - они сейчас на своей базе).

Отказники и болеющие растяжением косящей связки идут нахер, медленно и печально. Они конечно будут скулить через ФБ... Голые и босые, ага. И бздливые.

Логистика осуществляется силами МО - крепко помогают, спасибо. Но - под бдительным контролем волонтеров. Just in case...

Александра Тарасова - мега-респект, офигенный объем работы.

Коллеги-волонтеры: ВДВ термухой обеспечено, еще и на мехов будет немало. В понедельник дам номера бригад. Советую не тратить на это деньги, задач еще чертовски много

[Ziggy]

[Ziggy]

[Ziggy]

[Гість rl72]

у Гіві трава забориста,уже всю техніку винищив)

[difoto]

я в курсі що таке бастіони і для чого вони. мене зацікавило більше фраза про виконання поставленої задачі, після якої можна аеропорт залишати. щось одне з другим не дуже вяжеться

Бірюков завіз бастіони у аеропорт, його задача виконана, йому можна залишити аеродром - шо конкретно не ясно?

[Volyniaka]

Президент Совета Европейского Союза Герман ван Ромпей заявляет, что во время встречи при участии Президента Петра Порошенко и руководства ряда стран ЕС Президент России Владимир Путин дал четко понять, что Россия не хочет еще одного замороженного конфликта и признает Донбасс неотъемлемой частью Украины.

Об этом он сказал на пресс-конференции в Милане (Италия), передают "Украинские новости".

Ромпей отметил, что существуют разногласия по нескольким разным аспектам, и переговоры продолжатся.

"Но также важно отметить, что Президент Путин дал ясно понять, что он не хочет создания другого Приднестровья и что донбасский регион является неотъемлемой частью Украины", - добавил еврочиновник.

По его словам, все стороны переговоров были едины в том, что необходим прогресс в имплементации Минских протокола и меморандума, в частности пунктов, касающихся прекращения огня, контроля за границей и проведения выборов.

[la20]

Президент Совета Европейского Союза Герман ван Ромпей заявляет, что во время встречи при участии Президента Петра Порошенко и руководства ряда стран ЕС Президент России Владимир Путин дал четко понять, что Россия не хочет еще одного замороженного конфликта и признает Донбасс неотъемлемой частью Украины.

Об этом он сказал на пресс-конференции в Милане (Италия), передают "Украинские новости".

Ромпей отметил, что существуют разногласия по нескольким разным аспектам, и переговоры продолжатся.

"Но также важно отметить, что Президент Путин дал ясно понять, что он не хочет создания другого Приднестровья и что донбасский регион является неотъемлемой частью Украины", - добавил еврочиновник.

По его словам, все стороны переговоров были едины в том, что необходим прогресс в имплементации Минских протокола и меморандума, в частности пунктов, касающихся прекращения огня, контроля за границей и проведения выборов.

Ща Пєсков (чи як там його) вискочить і скаже що ...уйло якзавше неправильно зрозуміли. Бо він так говорить як з уйом в роті.

[dimmon]

Да какая разницы что говорит х..ло, главное что он делает, если он так думает пусть свалит с нашей земли включая Крым. Самое херовое что он сейчас так и сделает, европа снимет санкции, а мы останемся с полным пиз...ом что твориться на дамбасе и крым тоже не наш. Все путлер может уходить и жить без санкций и с Крымом

[Skorpio76]

Президент Совета Европейского Союза Герман ван Ромпей заявляет, что во время встречи при участии Президента Петра Порошенко и руководства ряда стран ЕС Президент России Владимир Путин дал четко понять, что Россия не хочет еще одного замороженного конфликта и признает Донбасс неотъемлемой частью Украины.

Об этом он сказал на пресс-конференции в Милане (Италия), передают "Украинские новости".

Ромпей отметил, что существуют разногласия по нескольким разным аспектам, и переговоры продолжатся.

"Но также важно отметить, что Президент Путин дал ясно понять, что он не хочет создания другого Приднестровья и что донбасский регион является неотъемлемой частью Украины", - добавил еврочиновник.

По его словам, все стороны переговоров были едины в том, что необходим прогресс в имплементации Минских протокола и меморандума, в частности пунктов, касающихся прекращения огня, контроля за границей и проведения выборов.

Невірю!

У карлика роздвоєння особистості. путлєр-царь каже одне, путлєр-новорос і далі воює, постачає зброю.

[Lara73]

Лукашенко разорвал российских журналистов!

Сегодня, по идее, героями дня должны были стать Порошенко, Меркель, Путин и встречи в Милане, а в итоге всех переиграл Александр Лукашенко. А всего-то бацька дал пресс-конференцию российским журналистом, но такие перлы никто не слышал уже очень давно!

Итак, пожалуй одна из наиболее скандальных пресс-конференций президента Беларуси Александра Лукашенко. Основные выводы, тезисы и перлы дня:

Лукашенко: В России произошёл антиконституционный переворот.

Крым украинский и должен быть только в составе Украины.

Лукашенко:Смоленск и Брянск наши, но Беларуси они сейчас не нужны.

Украина сама дала повод в аннексии Крыма. Нужно было воевать за него, а не сдавать.

Лукашенко: если бы не Россия, то ЛНР и ДНР уже бы давно не было!

Лукашенко: я очень хорошо отношусь к украинскому народу. Не верьте, что украинцы фашисты. Есть уроды, но они есть и в России.

Лукашенко: На западе Украины прекрасный народ. Трудолюбивый. Нам бы у них поучиться.

Лукашенко: Янукович финансировал "Правый сектор" чтобы скинуть Тимошенко. Но в итоге они его и прогнали из страны.

Лукашенко: беженцы из Украины приезжают разные. Приезжают и считают, что мы приехали и вы нас должны обеспечивать. Работайте!

Лукашенко: не надо меня долбать по Крыму как вы это делали по Абхазии. Не признаем мы!

Лукашенко: если мы признаем Осетию, то с нами будет то же, что и с Россией под санкциями только в квадрате. А Россия нам не поможет.

Лукашенко: Медведев более адекватно оценивает ситуацию в Украине чем Путин.

Российская журналистка и Лукашенко:

- Почему на Украину единым фронтом не пошли?

- А зачем? Это же не гитлеровская Германия!

(шах и мат!)

Лукашенко российской журналистке: Беларусь не в составе России. Вы с этим аккуратнее.

Лукашенко: Я прошу дайте мне С-300, которое у вас под забором лежит. А они нам-купите. Я что дурак, буду вас защищать ещё и за свои деньги? Нам Россия говорит, что оружие не даст, а сами защитят. Не надо так, лучше мы сами будем создавать, но не клянчить у Кремля.

Лукашенко: я больше украинец чем беларус.

Лукашенко: Калининград - это зона ответственности Беларуси. В СССР её хотели отдать Беларуси. Я это поддерживаю.

Мда. От пресс-конференции унижения российских журналистов, приехавших услышать какая Россия чудесная братская страна, а в итоге окунувшихся в чан с помоями, я получил больше удовольствия, чем от миланских посиделок!

[Belzer]

Невірю!

Невірю в що? В те, що Донбас нах не потрібний параші?

Це з самого початку ясно було.

[Mykola81]

Невірю!

Невірю в що? В те, що Донбас нах не потрібний параші?

Це з самого початку ясно було.

А нафіг він їм ?

Підприємства знищено , можливих конкурентів усунено

[Mykola81]

http://youtu.be/n-ede9OhEQg

[Smith]

Росія покаже Януковича зі "зверненням до прихильників". ЗМІ вже цитують

Екс-президент України Віктор Янукович збирається у понеділок, 20 жовтня, виступити на прес-конференції в Ростові-на-Дону.

Про це пише російський ресурс "The Moscow Post" із посиланням на оточення Януковича, який переховується у Росії від українського правосуддя.

Цей ресурс публікує "робочу версію звернення Януковича до прихильників і виборців Партії регіонів". У ньому екс-президент нібито закликає проголосувати на парламентських виборах 26 жовтня за Опозиційний блок.

"Зима наближається, а разом із нею наближається й кінець націоналістичної кліки в Україні. Зраджені генералами солдати бунтують проти нелюдського поводження. Виходять на автомагістралі тисячі солдатських матерів. Грошей у казні немає, і взяти їх немає де, тому що економіка стоїть. Немає й газу у сховищах, немає вугілля на складах електростанцій. А це означає неминучий холод і колапс усіх систем життєзабезпечення. Камарилья тримається лише на "фашиствующих молодчиках", - нібито заявить Янукович.

"Шлях тотальної брехні й терору завів у глухий кут. Люди чекали миру від позачергових виборів президента. А отримали ескалацію збройного конфлікту, масовані обстріли міст Донбасу з важкої зброї, колосальні жертви серед мирного населення", - ідеться у зверненні.

"Лідери перевороту назвали його "революцією гідності". Про яку гідність може йтися, коли нелюди, які дорвалися до влади, кидають на вірну смерть сотні й тисячі молодих хлопців, прирікаючи їхніх матерів і батьків на нестерпні страждання?", - нібито заявить Янукович.

"Заморожено соціальні стандарти, зруйновано економіку й інфраструктуру. Промисловий густонаселений Південний схід умисно перетворюється на техногенну пустелю. На відновлення знадобляться роки і мільярди, яких у країні немає", - говориться в чернетці звернення.

У ньому стверджується, що "кожен справжній патріот зобов'язаний зробити все, щоб режим войовничих непрофесіоналів назавжди пішов у небуття".

"Ключовим питанням є участь у виборах 26 жовтня. Після так званого "майдану" багато хто зневірився у самій українській державі, у політичній системі, і не бачать сенсу брати участь у виборах. Така позиція зрозуміла й багато в чому виправдана. Після всього, що зробила націоналістична кліка на нашій землі, немає їм прощення", - нібито заявить Янукович.

"Чудово розумію почуття тих, хто кілька місяців живе під постійними обстрілами, під мінами й "градами" водить своїх дітей у дитячі садки й школи. І тих, хто змушений був покинути свій дім без засобів до існування в пошуках притулку", - йдеться у зверненні.

"І все ж вважаю, що необхідно брати участь у позачергових парламентських виборах, які в Україні відбудуться 26 жовтня", - нібито закличе Янукович.

"Ополченці Донбасу до останньої краплі крові захищають наші донецькі сопки від загарбників. Разом із цим ми повинні зайняти парламентську висоту в новому складі Верховної Ради. Для цього у Верховній Раді нового скликання має бути фракція Опозиційного блоку", - стверджується у зверненні.

"Звертаюся до всіх виборців Партії регіонів, усіх прихильників партії, усіх тих, хто не згоден зі згубним курсом. На виборах 26 жовтня не стоїть питання, голосувати чи не голосувати. Вибір один – голосувати за Опозиційний блок як форпост усіх російськомовних, усіх жителів Південного Сходу, усіх людей здорового глузду й доброї волі", - нібито закличе Янукович.

Як його цитують, "опозиційний блок – це перевірена команда професіоналів".

"Юрій Бойко – найкращий міністр енергетики в історії України. Блискучі керівники Олександр Вілкул і Наталя Королевська, справжній боєць Нестор Шуфрич. Їхній прихід у Верховну Раду – єдина надія на відновлення промислового потенціалу, економічний розвиток, створення робочих місць і зростання соціальних стандартів", - намагаються переконати виборців.

Звернення завершується твердженням: "Режим неминуче паде вже цієї зими. Коли це станеться, ми маємо бути готові узяти всю повноту влади у свої руки".

Блждь, що воно меле?! *рукаліцо*

[Гість rl72]

Проект «Новороссия» – итоги

Похоже, предварительный результат весьма далек от первоначального замысла

[Songoku]

Гидко. Прямо на території 21-ї школи.Через стінку, за 8 метрів, моя виборча дільниця

[Dieselsmart]

Олег Соскин

Переговоры в Милане — дымовая завеса Путина. Никакие договоренности выполнять террористы не будут. Важно отметить, что накануне миланских встреч неожиданно всплыл Азаров, который провел встречу в российской Думе. (Кстати, почему нет никакой информации о том, что обсуждалось на встрече Азарова?)

А уже в понедельник намечена пресс-конференция беглого диктатора Януковича. Очевидно, надо рассматривать эти события в связке. Чего стоит ждать от данной пресс-конференции? Путин снова собирается нанести удар руками Януковича, как было в начале войны? Можно ли предположить, что задача Януковича — сорвать выборы?

Так или иначе, сейчас Украина, ее руководство должны требовать от Российской Федерации выдачи двух преступников — Азарова и Януковича, как главных врагов Украины и украинского народа.

[Mykola81]

Пошлють далеко .

Скажуть , що політичні біженці .

[Volyniaka]

Лукашенко разорвал российских журналистов!

...

Мда. От пресс-конференции унижения российских журналистов, приехавших услышать какая Россия чудесная братская страна, а в итоге окунувшихся в чан с помоями, я получил больше удовольствия, чем от миланских посиделок!

[Smith]

Пам'ятаю перші дні після перемоги Революції у Києві - ментів немає, а на вулицях порядок, магазини не обкрадають, політики перманентно отримують люлей )))) Це ми, українці, які довели ще під час Майдану, що ми не бидло (принаймні, основна маса людей) і не руйнуємо власне місто. А ось рускіє... Тут питання. Особливо зараз, особливо сьогоднішні рускіє - маргінес та дрібний криміналітет.

Почитайте цю статтю - вона велика, але варта того, тим більше - на історичних фактах. Що 16 жовтня 1941 р. відбувалось у Москві.

Черный октябрь

На несколько дней Москва погрузилась в хаос: жители грабили магазины, штурмовали уходящие на восток поезда, жгли портреты Сталина. Исчез страх, а с ним — и советская власть

^{Ополченцы 41-го Москва, 16 октября. Эвакуация}

Обычно Сталин просыпался очень поздно и приезжал с дачи в Москву, в Кремль, часам к двенадцати. В ночь на 15 октября 1941 года он, видимо, почти не спал и распорядился собрать Политбюро необычно рано. Охранникам пришлось их будить.

В эти октябрьские дни в обороне Москвы возникла огромная брешь в пятьсот километров, которую нечем было заполнить. В любой день немецкие войска могли прорваться в город.

В девять утра члены Политбюро собрались в кабинете вождя. Сталин объявил, что всем нужно сегодня же, то есть пятнадцатого вечером, эвакуироваться. Он сам уедет из города на следующее утро, то есть 16 октября.

Страна зависела от Сталина. Когда он объявил, что руководство страны покидает столицу, все, кто узнал об этом, поспешили исполнить указание вождя. Они делились пугающей информацией со всеми знакомыми, и весть об оставлении города распространилась мгновенно. Началось нечто неописуемое.

Самый страшный день

Утром 16 октября в Москве впервые за всю историю метрополитена его двери не открылись. Метро не работало. Поступил приказ демонтировать и вывезти все оборудование. Закрытые двери метро сами по себе внушали страх и панику. Метро — самое надежное транспортное средство. Главное убежище во время ежедневных налетов авиации врага. Уж если метро прекратило работу, значит, город обречен…

Жителям никто не сообщал, что происходит. Власть, занятая собственным спасением, забыла о своем народе. В Москве не топили. Закрылись поликлиники и аптеки.

Руководителей страны и города охватил страх. Стала ясна слабость системы, казавшейся столь твердой и надежной, безответственность огромного и всевластного аппарата, трусость сталинских выдвиженцев. Думали только о собственном спасении, бежали с семьями и личным имуществом и бросали столицу на произвол судьбы. Организованная эвакуация превратилась в повальное бегство.

Лев Ларский скоро уйдет на фронт, после войны станет художником. А осенью сорок первого он еще учился в десятом классе 407-й московской школы. Утром 16 октября он оказался на шоссе Энтузиастов:

«Я стоял у шоссе, которое когда-то называлось Владимирским трактом. По знаменитой Владимирке при царизме гоняли в Сибирь на каторгу революционеров — это мы проходили по истории. Теперь революционеры-большевики сами по нему бежали на восток — из Москвы. В потоке машин, несшемся от Заставы Ильича, я видел заграничные лимузины с «кремлевскими» сигнальными рожками: это удирало Большое Партийное начальство! По машинам я сразу определял, какое начальство драпает: самое высокое — в заграничных, пониже — в наших «эмках», более мелкое — в старых «газиках», самое мелкое — в автобусах, в машинах «скорой помощи», «Мясо», «Хлеб», «Московские котлеты», в «черных воронах», в грузовиках, в пожарных машинах…

А рядовые партийцы бежали пешком по тротуарам, обочинам и трамвайным путям, таща чемоданы, узлы, авоськи и увлекая личным примером беспартийных… В потоке беженцев уже все смешалось: люди, автомобили, телеги, тракторы, коровы — стада из пригородных колхозов гнали!.. В три часа на мосту произошел затор. Вместо того чтобы спихнуть с моста застрявшие грузовики и ликвидировать пробку, все первым делом бросались захватывать в них места. Форменный бой шел: те, кто сидел на грузовиках, отчаянно отбивались от нападавших, били их чемоданами прямо по головам…

Атакующие лезли друг на друга, врывались в кузова и выбрасывали оттуда оборонявшихся, как мешки с картошкой. Но только захватчики успевали усесться, только машины пытались тронуться, как на них снова бросалась следующая волна… Ей богу, попав впоследствии на фронт, я такого отчаянного массового героизма не наблюдал…»

Облик города, оставленного властью, пораженного страхом и безнадежностью, мгновенно изменился. Во второй половине дня начался хаос. Разбивали витрины магазинов, вскрывали двери складов. Тащили все под лозунгом: не оставлять же добро немцам. Анархия неминуема там, где нет власти. Но, вообще говоря, в Москве власть не менялась. Сколько бы чиновников ни сбежало, оставалось еще предостаточно. В городе полно было чекистов, милиции, войск. Но никто ни во что не вмешивался.

Во власти толпы

Начальник московского управления Наркомата внутренних дел старший майор госбезопасности Михаил Иванович Журавлев докладывал своему начальству в наркомате:

«16 октября 1941 года во дворе завода «Точизмеритель» имени Молотова в ожидании зарплаты находилось большое количество рабочих. Увидев автомашины, груженные личными вещами работников Наркомата авиационной промышленности, толпа окружила их и стала растаскивать вещи. Разъяснения находившегося на заводе оперработника Молотовского райотдела НКВД Ныркова рабочих не удовлетворили. Ныркову и директору завода рабочие угрожали расправой…

На Ногинском заводе № 12 группа рабочих напала на ответственных работников одного из главков Наркомата боеприпасов, ехавших из города Москвы по эвакуации, избила их и разграбила вещи…

Директор фабрики «Рот Фронт» (Кировский район города Москвы) Бузанов разрешил выдать рабочим имевшиеся на фабрике печенье и конфеты. Во время раздачи печенья и конфет между отдельными пьяными рабочими произошла драка. По прибытии на место работников милиции порядок был восстановлен».

Начальство действовало по принципу «спасайся кто может». Многие руководители, загрузив служебные машины вещами и продуктами, пробивались через контрольные пункты или объезжали их и устремлялись на Рязанское и Егорьевское шоссе. Все остальные пути из Москвы или уже были перекрыты немецкими войсками, или обстреливались. По Рязанскому шоссе шли толпы. Начался исход из Москвы…

Писатель Аркадий Алексеевич Первенцев тоже пытался уехать из города вместе с женой. Он был писателем более чем процветающим, имел собственную машину с шофером. Но дорогу перекрыла огромная толпа:

«Несколько человек бросились на подножки, на крышу, застучали кулаками по стеклу. Под ударами кулаков рассыпалось и вылетело стекло возле шофера. Машину схватили десятки рук и сволокли на обочину, какой-то человек поднял капот и начал рвать электропроводку. Десятки рук потянулись в машину и вытащили жену.

Красноармейцы пытались оттеснить толпу, но ничего не получилось. Толпа кричала, шумела и приготовилась к расправе. Я знаю нашу русскую толпу. Эти люди, подогретые соответствующими лозунгами 1917 года, растащили имения, убили помещиков, бросили фронт, убили офицеров, разгромили винные склады… Это ужасная толпа предместий наших столиц, босяки, скрытые двадцать лет под фиговым лист-ком профсоюзов и комсомола. Армия, защищавшая шоссе, была беспомощна. Милиция умыла руки. Я видел, как грабили машины, и во мне поднялось огромное чувство ненависти к этой стихии.

Я посмотрел на их разъяренные, страшные лица, на провалившиеся щеки, на черные, засаленные пальто и рваные башмаки, и вдруг увидел страшную пропасть, разъединявшую нас, сегодняшних бар, и этих пролетариев. Они видели во мне барина, лучше жившего во времена трагического напряжения сил при всех невзгодах пятилеток и сейчас позорно бросающего их на произвол судьбы».

Советский человек превратился вовсе не в носителя высокой морали, самоотверженного и бескорыстного труженика. Жизнь толкала его в противоположном направлении. О революционных идеалах твердили с утра до вечера. Но люди видели, что никакого равенства нет и в помине.

Аркадий Первенцев показал документы. Настроение толпы изменилось. Его, как писателя, пропустили. Украли, правда, пиджак и теплые унты на волчьем меху, об утрате которых он будет потом сильно сожалеть. Вошедшая во вкус толпа бросилась грабить очередной правительственный автомобиль ЗИС-101:

«Из него летели носовые платки, десятки пар носков и чулок, десятки пачек папирос. ЗИС увозил жирного человека из каких-то государственных деятелей, его жену в каракулевом саке и с черно-бурой лисой на плечах. Он вывозил целый магазин. Из машины вылетел хлеб и упал на дорогу. Какой-то человек в пальто прыгнул к этому хлебу, поднял его и начал уписывать за обе щеки…»

Взорвать город!

Сталин распорядился подготовить к взрыву основные промышленные предприятия и другие важнейшие объекты Москвы. 10 октября взрывчатка была доставлена на заводы. Уничтожению подлежали не только предприятия оборонной промышленности, но и хлебозаводы, холодильники, мясокомбинаты, вокзалы, трамвайные и троллейбусные парки, мосты, электростанции, а также здания ТАСС, Центрального телеграфа и телефонные станции… Иначе говоря, жизнь в городе должна была стать невозможной. Рабочие увидели, что предприятия готовят к уничтожению. Информация о том, что они заминированы и могут быть взорваны в любую минуту, подбавила масла в огонь.

Из докладной в Наркомат внутренних дел:

«На заводе № 8 около тысячи рабочих пытались проникнуть во двор. Отдельные лица при этом вели резкую контрреволюционную агитацию и требовали разминировать завод.

В связи с тем, что на заводе № 58 не была выдана зарплата, рабочие ходили толпами, требуя денег. Со стороны отдельных рабочих имели место выкрики: «Бей коммунистов!» и др.».

17 октября передовые части вермахта достигли Химок. До Москвы немцам оставалось девятнадцать километров. Профессор-литературовед Леонид Тимофеев записал в дневнике:

«Для партии и вообще руководства день 16 октября можно сравнить с 9 января 1905 года. Население не скрывает своего враждебного и презрительного отношения к руководителям, давшим образец массового безответственного и, так сказать, преждевременного бегства. Это им массы не простят».

Драпали все. И в те годы появилась злая шутка. Спрашивается:

— На какой ленточке медаль «За оборону Ленинграда»?

Ответ:

— На муаровой.

— А медаль «За оборону Москвы»?

— На драповой!..

Люди в страхе бросились на вокзалы и штурмовали уходившие на восток поезда.

«17 октября. Курский вокзал, — вспоминал полковник-артиллерист Павел Коваленко. — В зале вокзала негде ступить — все лестницы, где можно только поставить ногу, заполнены живыми телами, узлами, корзинами… Ожил в памяти 1919 год — год разгара Гражданской войны, голода, разрухи и тифа…»

Журналист Николай Вержбицкий записывал в дневнике горькие наблюдения:

«18 октября. Все ломают головы над причинами паники, возникшей накануне. Кто властный издал приказ о закрытии заводов? О расчете с рабочими? Кто автор всего этого кавардака, повального бегства, хищений, смятения в умах? Кипит возмущение, громко говорят, кричат о предательстве, о том, что «капитаны первыми сбежали с кораблей», да еще прихватили с собой ценности… У рабочих злоба против головки, которая бежала в первую очередь.

Истерика наверху передалась массе. Начинают вспоминать и перечислять все обиды, притеснения, несправедливости, зажим, бюрократическое издевательство чиновников, зазнайство и самоуверенность партийцев, драконовские указы, лишения, систематический обман масс, газетную брехню подхалимов и славословие…

Страшно слушать. Говорят кровью сердца. Неужели может держаться город, у которого такое настроение? И опять — все в тумане. В очередях драки, душат старух, давят в магазинах, бандитствует молодежь, а милиционеры слоняются по тротуарам и покуривают. «Нет инструкций…» Да, 16 октября 1941 года войдет позорнейшей датой, датой трусости, растерянности и предательства в историю Москвы. И кто навязал нам эту дату, этот позор? Люди, которые трубили о героизме, несгибаемости, долге, чести…»

Кто тут главный трус?

В учреждениях отделы кадров жгли архивы, уничтожали документы и телефонные справочники. Зато бросили действительно секретные документы, которые не должны были попасть в руки врага. Сотрудники обкома и горкома партии первыми благополучно смылись из столицы. 17 октября вечером они были уже в полной безопасности, в Горьком. Личный багаж прихватили, а казенный потеряли.

18 октября заместитель наркома внутренних дел Серов доложил Берии:

«Сегодня, в 15 часов, при обходе тоннеля Курского вокзала работниками железнодорожного отдела милиции было обнаружено тринадцать мест бесхозяйственного багажа. При вскрытии багажа оказалось, что там находятся секретные пакеты МК ВКП (б), партийные документы: партбилеты и учетные карточки, личные карточки на руководящих работников МК, МГК, облисполкома и областного управления НКВД, а также на секретарей райкомов города Москвы и Московской области».

Перепуганные сотрудники московского партаппарата бросили на Курском вокзале самые секретные материалы. Если бы немцы вошли в город и эти ящики попали в руки гестапо, все оставшиеся в городе видные члены партии были бы обречены на уничтожение.

В тот же день, 18 октября, начальник московской милиции Романченко доложил заместителю наркома Серову:

«Распоряжением Московского комитета ВКП (б) и Московского совета о расчете рабочих предприятий, кои подлежат уничтожению, и об эвакуации партийного актива жизнь города Москвы в настоящее время дезорганизована… Районные комитеты партии и райсоветы растерялись и фактически самоустранились от управления районом… Считаю необходимым предложить горкому партии временно прекратить эвакуацию партийного актива».

Чекисты не без злорадства сообщали, что партийные чиновники драпанули и бросили город на произвол судьбы. Аппаратчики же считали, что чекисты к ним несправедливы. Московские руководители валили вину друг на друга.

Второй секретарь горкома партии Георгий Попов возложил вину на своего прямого руководителя — первого секретаря Московского обкома и горкома Александра Щербакова:

«Я поехал в Московский комитет партии. Там было безлюдно. Навстречу мне шла в слезах буфетчица Оля. Я спросил ее, где люди. Она ответила, что все уехали. Я вошел в кабинет Щербакова и задал ему вопрос, почему нет работников на своих местах. Он ответил, что надо было спасать актив. Людей отвезли в Горький. Я поразился такому ответу и спросил: а кто же будет защищать Москву?

Мы стояли друг против друга — разные люди, с разными взглядами. В тот момент я понял, что Щербаков был трусливым по характеру».

Из секретной справки горкома партии:

«Из 438 предприятий, учреждений и организаций сбежало 779 руководящих работников. Бегство отдельных руководителей предприятий и учреждений сопровождалось крупным хищением материальных ценностей и разбазариванием имущества. Было похищено наличными деньгами за эти дни 1 484 000 рублей, а ценностей и имущества на сумму 1 051 000 рублей. Угнано сотни легковых и грузовых автомобилей».

Заведующий организационно-инструкторским отделом горкома партии Сергей Наголкин представил Щербакову записку: «О фактах уничтожения партийных билетов 16—17 октября 1941 года в Москве»: «Выявлен 1551 случай уничтожения коммунистами своих партийных документов. Большинство коммунистов уничтожили партдокументы вследствие трусости в связи с приближением фронта».

Страх охватил даже аппарат ЦК партии, который требовал от всей страны и от армии самопожертвования: ни шагу назад! Умереть, но не отступить!.. Так должны были поступить все остальные. Только не они сами.

Заместитель начальника 1-го отдела НКВД (охрана руководителей партии и правительства) старший майор госбезопасности Шадрин доложил заместителю наркома внутренних дел Меркулову:

«После эвакуации аппарата ЦК ВКП (б) охрана 1-го Отдела НКВД произвела осмотр всего здания ЦК. В результате осмотра помещений обнаружено:

1. Ни одного работника ЦК ВКП (б), который мог бы привести все помещение в порядок и сжечь имеющуюся секретную переписку, оставлено не было.

2. Все хозяйство: отопительная система, телефонная станция, холодильные установки, электрооборудование и т.п. оставлено без всякого присмотра.

3. Пожарная команда также полностью вывезена. Все противопожарное оборудование было разбросано.

4. Все противохимическое имущество, в том числе больше сотни противогазов «БС», валялось на полу в комнатах.

5. В кабинетах аппарата ЦК царил полный хаос. Многие замки столов и сами столы взломаны, разбросаны бланки и всевозможная переписка, в том числе и секретная, директивы ЦК ВКП (б) и другие документы.

6. Вынесенный совершенно секретный материал в котельную для сжигания оставлен кучами, не сожжен.

7. Оставлено больше сотни пишущих машинок разных систем, 128 пар валенок, тулупы, 22 мешка с обувью и носильными вещами, несколько тонн мяса, картофеля, несколько бочек сельдей и других продуктов.

8. В кабинете товарища Жданова обнаружены пять совершенно секретных пакетов…»

Начальники без оглядки бежали из Москвы, считая, что война проиграна. Поразительно, какими трусливыми они все оказались. Бежали, даже не видя врага, те самые люди, которые других отправляли умирать на поле боя! Запрещали сдаваться в плен даже в безвыходной ситуации — требовали застрелиться!

В ожидании Гитлера?

У многих москвичей было ощущение конца света. Ожидали краха и распада России. Или, во всяком случае, падения советской власти. По существу, город был брошен на произвол судьбы.

«Когда паника была, во дворе сжигали книги Ленина, Сталина, — рассказывала Антонина Котлярова. В сорок первом она окончила восемь классов и поступила токарем на станкостроительный завод имени Серго Орджоникидзе. — Паника была ужасной. Видела, как по мосту везут на санках мешками сахар, конфеты. Всю фабрику «Красный Октябрь» обокрали. Мы ходили на Калужскую заставу, кидались камнями в машины, на которых начальники уезжали…»

Вечером 16-го и весь день 17 октября рвали и жгли труды Ленина, Маркса и Сталина, выбрасывали портреты и бюсты вождя в мусор.

Вот эти рассказы — самое поразительное свидетельство реальных чувств и настроений многих людей. В стране победившего социализма, где толпы ходили под красными знаменами и восторженно приветствовали вождей, в одночасье — и с невероятной легкостью! — расставались с советской жизнью.

Сталин словно растворился. А с ним — партийный аппарат. Куда-то пропали чекисты, попрятались милиционеры. Режим разваливался на глазах. Он представлялся жестким, а оказался просто жестоким. Выяснилось, что система держится на страхе. Исчез страх, а с ним — и советская власть.

Картину дополняет историк литературы Эмма Герштейн:

«Кругом летали, разносимые ветром, клочья рваных документов и марксистских политических брошюр. В женских парикмахерских не хватало места для клиенток, «дамы» выстраивали очередь на тротуарах. Немцы идут — надо прически делать».

Далеко не все москвичи боялись прихода немцев. Эмма Герштейн вспоминает, как соседи в доме обсуждали вопрос: уезжать из Москвы или оставаться? Собрались друзья и соседи и уговаривали друг друга никуда не бежать:

«Языки развязались, соседка считала, что после ужасов 1937-го уже ничего хуже быть не может. Актриса Малого театра, родом с Волги, красавица с прекрасной русской речью, ее поддержала.

— А каково будет унижение, когда в Москве будут хозяйничать немцы? — сомневаюсь я.

— Ну так что? Будем унижаться вместе со всей Европой, — невозмутимо ответила волжанка».

Многое, что связано с этим днем, по-прежнему держится в секрете. Большинство документов, даже протоколы заседаний бюро горкома и обкома партии, в московском партийном архиве все еще нераскрыто. За трусость, преступную в военное время, наказали очень немногих. И не тех, кто едва не сдал город. Сталин, который никому и ничего не прощал, по существу, повелел забыть октябрьский позор. Иначе пришлось бы признать, что знаменитых сталинских наркомов как ветром сдуло из города, что партийные секретари праздновали труса, что вознесенные им на вершину власти чиновники оказались ни на что не годными, что вся созданная им политическая система едва не погубила Россию…

«Набросайте план отхода»

В дни, когда очень многих охватывали отчаяние и страх, когда люди как никогда нуждались в поддержке, мысли москвичей точно обращались к Сталину: где он, почему молчит?

16 октября, колеблясь, решая для себя, что делать, Сталин потребовал ответа на главный вопрос у командующего Западным фронтом Жукова: смогут ли войска удержать Москву? Георгий Константинович ответил, что он в этом не сомневается.

— Это неплохо, что у вас такая уверенность, — сказал довольный Сталин.

Он боялся уезжать из Москвы. Понимал, какое это произведет впечатление: многие и в стране, и за границей решат, что Советский Союз войну проиграл. Покинув Москву, Сталин вообще мог утратить власть над страной. Пока он в Кремле, он — вождь великой страны. Как только сядет в поезд — превратится в изгнанника. Тем не менее Сталин приказал Жукову:

— Все же набросайте план отхода войск фронта за Москву, но только чтобы кроме вас, Булганина и Соколовского никто не знал о таком плане, иначе могут понять, что за Москву можно и не драться. Через пару дней привезите разработанный план.

Заместитель главы правительства Николай Булганин был у Жукова членом военного совета фронта, генерал-лейтенант Василий Соколовский — начальником штаба. Составленный ими план Сталин утвердил без поправок.

Готовы умереть в бою

Когда бездарные и неудачливые генералы потеряли свои войска, когда большие начальники позорно бежали из столицы, когда одни готовились встретить немцев, а некоторые дамы устремились в парикмахерские — делать прически, другие сказали себе: «Это мой город, немцы войдут в него только через мой труп». Они занимали боевые позиции по всей Москве. Москвичи не испугались, не струсили, не отдали себя на милость Гитлера. Они собирались сражаться за каждый квартал, за каждую улицу и дом.

То, что сделала тогда столичная молодежь, считавшаяся изнеженной и не готовой к суровым испытаниям, заслуживает высочайшего уважения. Московская молодежь стала живым щитом, заслонившим город. Сколько славных, талантливых, не успевших раскрыться молодых людей погибло тогда в боях.

Учившиеся на историческом факультете ИФЛИ Александр Зевелев и его друзья вступили в Отдельную мотострелковую бригаду особого назначения. В те октябрьские дни бригада заняла позиции в центре Москвы.

«Строем, с песней идем по улице Горького — сектору обороны, порученному нашему взводу, — вспоминал Александр Израилевич. — В недостроенном здании — напротив редакции газеты «Известия» — мы с Феликсом Курлатом оборудуем пулеметное гнездо. В расчете я — номер один, Феликс — номер два».

Среди бойцов бригады особого назначения был будущий академик Александр Ефимович Шейндлин:

«Мы получили винтовки старого образца. Некоторым из нас выдали маузеры в деревянных кобурах явно дореволюционного времени. Наше отделение состояло в основном из старшекурсников Института истории, философии и литературы. Моими товарищами оказались будущие поэты Семен Гудзенко и Юрий Левитанский.

Нас разбили на группы для охраны различных районов Москвы. До прихода нашей части даже мосты через Москву-реку не охранялись. Наша группа патрулировала нынешнюю Тверскую улицу».

Я представляю себе, о чем думали и что ощущали юноши, которые заняли свой первый боевой рубеж в самом центре нашего города. В Москве нашлось много людей, которые сказали себе: немцы не пройдут. Они и не прошли…

[Dieselsmart]

Олег Соскин

Российские террористы за время войны получили сотни танков, БТР, систем залпового огня. Кто оплачивает поставки всего этого вооружения, боеприпасов к нему, топлива для техники? Кто дает деньги? Почему не создана межведомственная комиссия, которая бы расследовала этот вопрос? Кто финансирует эту войну?

Вот Украина официально выделила деньги из бюджета, волонтеры помогают, люди дают свои сбережения. А кто оплачивают войну со стороны России? Ведь фактически это финансирование международного терроризма. Почему счета персон или структур, которые финансируют войну против Украины, до сих пор не закрыты? Ведь фактически это то же, что Аль-Каеда. А Путин поддерживает этих террористов, вмешивается в наши внутренние дела, дает оценку тому, что нам надо делать, определяет, была ни в нас смена власти конституционной или нет.

Кто он такой, чтобы вмешиваться в наши дела? Мы же не говорим, что он в результате фальсификаций стал президентом страны, что у него террористический режим, что у него вся оппозиция загнана в подполье. Почему он имеет право оценивать, как жить миллионам украинцев? Мы живем по своей Конституции, которая четко определяет характер власти в стране и механизм управления. В Украине народ является единственным источником власти и осуществляет власть напрямую. Может в России как-то по-другому, а у нас так, и поэтому диктаторов и тиранов украинский народ терпеть не будет. А свои оценки пусть Путин оставит при себе.

[Гість rl72]

трішки для настрою

2 год ·

Олена Степова

Антрацитовский вояж (из повести «Автобиография войны»)

Я где-то читала, что поход за молоком с хорошей подругой может превратиться в блок-бастер. А если это подруги- степнячки, так сказать потомственные сарматские амазонки, да еще и из приграничья, зоны сумрака, лнрощины и бардака во всех его проявлениях?! - АТО!

Автор предупреждает, философское описание путешествия в Антрацит и обратно, содержит сцены насилия и гендерно-политического неравенства, а так же сцены толерантной целесообразности для сохранения украиноустойчивого вида в зонах повышенного казацелэнэризма ...

2 год ·

Олена Степова

Антрацитовский вояж (из повести «Автобиография войны»)

Я где-то читала, что поход за молоком с хорошей подругой может превратиться в блок-бастер. А если это подруги- степнячки, так сказать потомственные сарматские амазонки, да еще и из приграничья, зоны сумрака, лнрощины и бардака во всех его проявлениях?! - АТО!

Автор предупреждает, философское описание путешествия в Антрацит и обратно, содержит сцены насилия и гендерно-политического неравенства, а так же сцены толерантной целесообразности для сохранения украиноустойчивого вида в зонах повышенного казацелэнэризма ...

…Когда мы вернулись из поездки, я процитировала подругам это великое изречение, девчата согласились, что оно сказано наймудрейшим из мудрецов, но:

- Не, ну шо з того блок-бастера,-сказала кума,- ну, сигает этот Сигал по поезду, туда сиганул сюда и фсё, кина нэма. Шо вы на меня смотрите, нормально ведь съездили, с душой. Может еще, куда кому надо?!

- Ага в турне, -мечтательно сказала Ирина,-по области. И шофёр свой в доску есть, закаленный, экстримоустойчивый.

- Угу,- мугыкнула я,- выездное агентство по доведению до самоубийства членов ополчения «кума и три товарысчихи».

-Не, ну нормально з съездили, - не унималась кума,- скоко андреналину приняли. В условиях дороговизны спиртного- хорошая экономия бюджета. Но в следующий раз по два ополченца надо заказывать, на кожну, нервные они.

Валюха просто деликатно молчала, дожёвывая последнюю валидолину…

…А начиналось всё, как всегда мирно. Куме надо было поехать в Антрацит, а она одна боялась. Поездку мы откладывали и откладывали, но уже осень, не сегодня-завтра за дождит, так что ехать надо. Цель благородно-скорбная, нужно ехать на кладбище, привести в порядок могилку, да и помянуть человека, на чьих похоронах по важным причинам мы не смогли присутствовать.

Я еду и за компанию, и в научных целях, и потому что эта война связала меня с разными людьми, сделав жизнь сложной к пониманию, ну и естественно, как я брошу куму в таких обстоятельствах. Третий попутчик, Иришка, и за компанию «бо вы ж невменяемые обе, надо ж за вами присматривать», и родню в Ровеньках поведать. А Валюха по причине неумения противостоять нашему обаятельному «ну, чё дома сидеть, поехали, развеешься!»

Готовимся к поездке долго и содержательно. Но, вот автобус от нас в Антрацит от нас не ездит, только в Ровеньки, а там, как Бог даст. Это нас не устраивало.

- Та, хрен с ним, я ж всё таки сипаратистка (она говорит это слово через си), родня в начальстве, пойду делать блат, с плохого козла, хоть шерсти клок-заявила кума, - и пошла в комендатуру «выбивать личного водителя». Так как мы ехали навещать могилку не совсем простого человека в мире ополчения, то машину куме, как родственнице, хоть и дальней, но потерпевшей, дали сразу и с уважением.

В назначенное время к нам лихо подкатила фиолетово-выгоревше-простреленно-оторванно- громыхающее авто неопознанной нами марки.

Уточнив маршрут, водитель по-хмурнел и начал звонить начальству, беспокоясь о возможных негативных для него последствиях. Начальство было категорично в нашей доставке. Водитель одарил нас злобным взглядом и, галантно гыркнул:

- Садится в эту дверь, ту заклинило. И одна на перед, шоб видели, шо баб везу!

Видимо перевоз женщин давал ему какие-то льготы.

Кума открыла указанную дверь, замерла, и повернулась к водителю:

-Мужчина, у вас стоит, -то ли спросила, то ли уточнила она.

У водителя округлились глаза, его рука, протирающая тряпочкой лобовое стекло замерла. Взгляд, направленный на нас был достаточно выразителен. По одному взгляду мы поняли, - поездка удалась!

-Дэ стоит? Шо стоит? Хорошо стоит?- спросила Иришка, моментально оценивая ситуацию.

-Слушай, ты говорила, будет личный водитель,- хохотнули мы с Валюхой,-но мы ж не думали, что по программе всё включено. И как, нормально стоит?

-Девушка, что вам не так,- мужчина явно нервничал, наверное, не выспался.

Кума молча, отошла в сторону, чтобы в открытую дверь была видна причина ее смущения. На заднем сидении машины, действительно стоял, вернее, стояли, пара автоматов и толстая зеленая труба, определенная мною, как ПЗРК «Муха» или как-то так, в военной техники я не сильна.

- И что? Оно вам не мешает. Первый раз увидели? Без этого никто не ездит. Или едем или нет,- уже без эмоций отреагировал водитель.

Выбора здесь нет, хорошо, что вообще БРДМ не подогнали вместо такси, тут в зоне Сомалинэризма, это запросто. Уже забывать начали, как нормальное такси выглядит, без дырок, камуфляжа и других атрибутов новой жизни.

Мы впихались с сумками в машину под хмурый взгляд шофёра. Иришка, как самая смелая впереди, мы: я, кума, Валюха , автоматы и «Муха» сзади. Поехали!

Дорога у нас чуть-чуть не ровная и на каждой кочке оружие позвякивает. Кочек много. Очень! На каждое позвякиевание кума нервничает:

-О,Господи!

На 125-й «о, господи» водитель недовольно спросил:

-Вы чё, верующие? Шо вас так вид оружия стесняет, сейчас этого добра в каждом доме навалом, чего его на нервы давить. Можно не «господить» каждые пять минут. Я же не матерюсь, сдерживаюсь!

- А вы в Бога не верите,- спросила я.

- Нет!- коротко отрезал водитель, видимо, не желая вступать в дискуссию.

- Все мы не верим в Бога до первой воздушной ямы,- пофилософствовала Иришка,-в вашем случае, я так понимаю, до первого выстрела.

Водитель что-то злобно и предупредительно-недовольно гыркнул. Мы дали чесслово молчать. Опять кочка. Звякнуло оружие . Тихий диалог на заднем сидении: «Стрельнет?-Нет!-звяк- Стрельнет?-Нет!-звяк- Стрельнет?-Нет!-звяк- Стрельнет?-Нет!-звяк- Стрельнет?-Нет!-звяк- Стрельнет?-Нет!-звяк- Стрельнет?-Нет!-звяк- Стрельнет?-Нет!-звяк…»

-Не стрельнет,-голос шофёра больше походит на рык.

Нервный какой. Ну, точно не выспался.

-Не стрельнет,-поддерживаю я его, ковыряя пальчиком по автомату,- чтобы стрельнуло, нужно предохранитель снять, курок взвести, -я пытаюсь что-то вспомнить из уроков военной подготовки,-короче, его, чтобы стрельнуло, подготавливать надо. Едь уже молча,-толкаю куму,-не отвлекай водителя, мы еще из города не выехали, а он уже устал.

-А-а-а!- тянет кума разочарованно,-не стрельнет, готовить ещё его надо, ублажать, итиж туды. Значить автомат, мужик,-выдает она.

-Это почему, мужик,- удивляюсь я таким выводам,-хотя, да. Автомат-то мужского рода.

-Вот, мужского, а мужика всегда, чтобы стрельнул готовить надо, ублажать, с предохранителя снимать, курок взводить, и это ещё вопрос, что стрельнет, может, раз, и осечка,-размышляет кума,- Лена, убери палец от автомата, не настраювай его,-тянет меня за руку,- хотя…настроюй, не настроюй бывает же, что осечка, да?-обращается она к водителю,-а у вас осечки часто бывают?

Мы чмыхаем.

Машина тормозит и останавливается. Водитель медленно, как маньяк из «Кошмаров на улице Вязов» поворачивается к нам:

- Первое, осечек у меня лично не было. Второе, мне сказали, что едем на похороны, вы ржете всю дорогу. В-третьих, я хочу тишину в машине. В- четвертых, что у вас гремит в сумках? И последнее, еще одно слово, пойдёте пешком. А сейчас или вы слушаете инструктаж и даете мне слово его выполнять, или опять же, идёте пешком.

Мы дали уже тысячу и одно чесслово о тишине в автомобиле, сообщили, что едем не на похороны, а могилку убрать, показали сумки с «помянуть», выслушали инструктаж.

-Вы поняли, что можно делать, что нельзя, -еще раз уточнил водитель.

-Паспорта показываем сразу, не говорим о политике, ЛНР, ДНР и Украине, не ругаем Россию, не фоткаем, не тыкаем пальцем в солдат, не кричим «какой хорошенький и можно пощупать», не злим водителя, он должен быть сосредоточен, при взрывах и выстрелах не орём, не визжим, водитель должен слышать звук снаряда, а не нас, при виде казаков ведём себя, как мыши, и по первому требованию даем сразу 30 грн.на опохмел - чётко и по-форме доложили мы.

-Слава Богу,-выдохнул водитель.

-Ну, вот, вы уже и о Боге вспомнили,-с торжественной грустью сказала Иришка,- а еще даже не стреляли.

Мы чмыхнули. Водитель застонал, но поехал.

-Извините,-поинтересовалась я,- а почему вы так серьезно нас инструктируете по блок-постам Антрацита, там же казаки типа «свои», ну, в смысле, они же за ЛНР в ополчении воюют.

-Да алкаши они и мародёры,-пояснил водитель,- и не путайте ополчение и казаков. Ополчение-это мы,местные, хоть тоже казаки, а казаки, те, кто приезжие, их всех называют «кизяки», это ряженые клоуны, которые приехали сюда грабить. Жаль, что мы это поздно поняли. При первом выстреле обделываются, тикают в тыл, в как воровать, то и своих режут, чтобы украсть. Говно, а не люди. Ну, это я о русских казаках, наши ополченцы-казаки не такие.

-А как они сюда, русские казаки попали, зачем же вы их пустили,-продолжала я интервью.

-Ну, они сначала, как помощь от России шли, мы радовались, а потом они по бабам, да воровать, даже в окопах, твари тянули, даже у мертвяков,-он сплюнул в окно, - а сейчас мы жизнь налаживаем, там, свет, дороги, власти ж нет в городе, сидят эти пузыри местные, руками разводят, а казаки дорогу отжали, грабят, и нами командуют.

-Ага, как помощь шли,-скривилась Ирина,- а грабежи и мародёрства в нагрузку к помощи надо понимать?Бонусом?!

Я толкнула её, мол, не зли его, я хотела больше поговорить с шофёром, узнать ситуацию. Непоняток много. Раньше было ясно, кто с кем воюет. А сейчас через день перестрелки, а кто с кем не поймём.

-Ну, у нас вот и в Ровеньках казачьи сотни, и в Антраците, - продолжила я интервьюировать водителя,- а разница между ними в чём?

-Да незамарачивайтесь вы, оно вам нужно,-отмахнулся водитель,- не ваше дело.

-Чего это не наше,-возмутились мы,-как стрелять по нам, так это наше, как жизнь портить, то нам и без нашего разрешения, а как подробности рассказать, «не наше дело», давай политинформацию,- подняли мы революционный бунт в машине,- а то мы заговорим,-припугнули для острастки.

Он, махнул на нас рукой и мучительно долго объяснял историю создания ополчения, казачества, раскола на казаков и «кизяков». Из всего этого мы скомпоновали и выделили основную мысль: « Свердловские казаки, они же ополчение, самые правильные и крутые, не подчиняются никому, даже Луганским. У нас два КПП и шахты, и город богатый, и зарплата выше, и помощь ополчению от Ахметки хорошая. Краснодонские со Свердловскими не воюют. Не зачем, у Краснодонских свое КПП и шахты, и помощь от Ахметки хорошая. Ровеньковские были запойные дурилы, запороли всю работу и их грохнули, а сейчас там нормальные пацаны- шахтеры-казаки, правильные. Антрацитовские-ряженные, вообще отстойные и воюют с нашими, потому, что в Антраците попа полная, нет ни КПП, ни Ахметки, а только дорога на Харьков, с которой они кормятся, но без наших КПП им хана, а без шахт и Ахметки, они вообще нули без палочки. А Луганские вообще ханурики, власть захватили, типа новое начальство, правительство, которое никто не выбирал, бабки там с банков и помощь с России, бутики разные, олигархи под ними, а еще с наших городов тянут, типа, всё в казну давай. А мы за это не воевали, мы за то, чтобы казна в городе своя была. А вот чиновники везде дрянь, сидят ничего не делают, деньги и гуманитарку первые выхватывают. Без чиновников вообще можно запросто жить, они просто лишние. Это те, кто в белом доме, там, мэр, депутаты, там, тётки разные ряженные в помаде. Главное, чтобы шахты прибыль давали в город, и КПП, чтобы сбор таможенный, и завозить всё без проблем, там танки, оружие и ездить в Россию без виз»…

Так под политинформацию мы заехали в Ровеньки.

Ровеньки.

Остановились мы возле рынка. Иришка побежала искать своих, а мы пошли погулять.

На прилавке, среди дрелей, шнуров и розеток лежали знакомые зеленые трубы, автоматы, пистолеты, патроны.

-Это, что можно купить,-совершенно обалдев от разнообразия Ровенькивоенторга, поинтересовались мы у продавца.

- Патроны, автоматы, пистолет, пожалуйста, -продавец был вежлив и услужлив, -еще есть броники, форма, берцы, маскхалаты, сухпайки. Мужьям?

-А чё, женщинам нельзя,-спросила кума,-чё за дискриминация?

-Можно, чё нельзя,-разрешил продавец, - у нас много девчат покупает, с блок-постов, с медслужбы, и так, покрасоваться.

-Базука скоко стоит,-спросила кума по-деловому помахивая кошельком и тыкая в сторону ПЗРК,- мы женщины в теле, нам если красоваться, то с чем-то сурьёзным, а не с пукалкой.

Валюха, стоящая рядом побледнела. Она у нас женщина тихая, деликатная. Вид базуки ей не нравился.

-Эта «базука», он хмыкнул,- только по удостоверению, запрещено к свободной продаже, мало ли куда народ без опыта стрельнет,-пояснил продавец. И тут же предложил, вариант пострелять или по-фоткаться.

-Это как?- удивились мы.

-Ну, платите, берете оружие, патроны и стреляете. Рожок к вот этому красавцу 50 грн.,-продавец демонстрировал оружие с любовью и знанием дела.

-А куда стрелять, -мы были не готовы к такой вольности,-вы вот говорите без опыта, мол с базуки нельзя, а типа без опыта с автомата можно.

-Да с автомата и дурак выстрелит, а с базуки сложно, а стрелять, да вон по воронам или в воздух палите,куда хотите , это не мой вопрос.

-А с базуки, пострелять? –не унималась кума.

Он покачал головой , это нет, мол, нельзя.

-А с танка?- спросила я.

-С танка пожалуйста, приходите на полигон, платите и палите,-огорошил продавец,- адрес дать?!

Мы пошли думать и подбивать финансы. Валюха требовала валидол и машину, по сравнению с нервным шофёром, рынок оказался для неё ещё большим потрясением.

-Валюха, не дрейф,-успокоили мы подругу,- считай, ты на подпольном задании. В наше время женщине знать, где взять оружие, так же важно, как знать, где купить дешевую муку или картоху. Это, как раньше, где скидки в магазине. Скоро каталоги будут выпускать, как с косметикой, только у нас с военторгом.

Да, рассуждали мы, как изменилась жизнь женщины в ЛНР. Теперь домохозяйка должна знать даже цены на вооружение. Мы тут такому научились, вау! Ну, отличать звуки снарядов, раз, ругаться с ополчением за воду, свет, хлеб, дороги и организацию жизнедеятельности села, два. Готовить из картохи первое, второе и десерт, три.

А как изменились интересы. Вот раньше, мы зачем в первую очередь следили?- за погодой, да! Будет дождь, не будет, шо одеть под ту погоду. А сейчас, утро начинается с анализа курса, котировки и динамики цен за барелль Brent на международных биржах.

Да, соглашаемся мы, сначала мы следили «не случилось ли что в Крыму», потом «ох, не случилось бы чего у нас», потом «ёханый бабай, когда ж это кончиться», а теперь «включай телик, там цена на нефть упала, у Путина така рожа, поржём», обычный разговор рядовой домохозяйки-укропки.

- Итить, это ж так заплатил, взял, грохнул, кого хотел, или на танке поехал, пострелял там, развалил пару домов, - увиденное не давало куме покоя,-вот как так,-возмущалась она.

Да, у нас такого бардака нет, решили мы и даже зауважали нашу городскую власть, в лице ополчения естественно. Хотя, бизнес неплохой и на фотках, и на пострелять. И, опять же, нам бы в селе танк пригодился.

Смех смехом, но духом упали. Сомали. Глубинка. Глубина Ада. Самое дно. Что будет дальше, остаётся только догадываться, но увиденное хорошего не предвещало. Мы побрели к машине, настроение было дрянь.

Иришка пришла тоже грустная, она родне курицу в подарок в голодный-то год, а они ей «россия нас спасёт», в обще слово за слово, поругались. Обозвали её бандеркой, но курицу не вернули.

Едем дальше. Дальше пекло Антрацита. Вернее станицы Козицинской. Теперь он так называется.

Иришка в машине шумно делится впечатлениями от Ровеньков:

-Девки, представляете, у них атаман Грициан Таврический лично молодых благословляет. И пока молодую в засос не поцелует, брак не действителен. Представляете, а эти, долбо…бы, - это она о родне, -радуются, мол, наш атаман, племянницу на свадьбе осчастливил (остается гадать как), расцеловал, благословил, -бурно возмущается она,-фотки показывают, с умилением, где атаман их племянницу за попу держит, тьху, дебилы.

А еще,-пересказывала она новости,- в ЗАГСЕ при регистрации ребенка атаман имя даёт, по казачьим устоям,- она залилась звонким смехом,-там тепер Устиньи, Оксиньи, Авдотьи, Руфы, Есфраты, Аксимы, повезет если Харитон или Харлампий.

-Ой, простите,- вам наверное неприятно, что мы о ваших так,-извиняемся.Ну, просто это ж перебор, неужели так важно имя ребёнку, если его маме кушать нечего.

-Та нет, это не о наших,- отмахивается от нас водитель,-этого атамана уже нету, этого так сказать, отстранили, сейчас наш пацан , из рабочих, он таким не балуется. А родня ваша и правду дебилы,- размышляет он,- я бы , на месте молодого, хлопнул бы этого атамана. Привык у нас народ ряженным поклоняться.

-Ну, да, -подхватываю я,- народу сильный царь или атаман нужен, и чем больше шашка, тем сильнее атаман в глазах народа даже если он дурак.

-Вот тут ты права,-соглашается водитель,- вот мы хотим свободную страну, чтобы в Новороссии не было царя, чтобы равенство, деньги платили хорошие, чтобы пенсии большие и для всех одинаковые, чтобы чиновники не воровали, коррупции не было. Ведь, вон, как над нами издевались в пенсионном, то им справка не та, то пять лет стажа не считаем, печать на справке не нравиться. А регрессы?-только за деньги, а у кого нет?-сдыхай! А лёгкие шахтеры одинаково выплёвывают. Вот против этого и восстали, понимаешь, против унижения, неравенства. А менты, помнишь? У вас же мужики-шахтеры, да?! Как к банкоматам их водили,бабы от ментов мужиков охраняли, чтобы те зарплату не забирали. Было? Было! А ГАИ, а взятки за каждую бумажку?! Теперь законы будут справедливые, чтобы у всех всё было.У нас правительство будет народным, выбирать будем сами. За коррупцию, расстрел!

У меня округляются глаза:

- То есть до этого вы выбирали не сами, не народом, мэра города, нардепов, а вот генерала ДТЭКа в Раду, нам, типа, укропия навязала, бандеровцы, наверное, в нашем городе на выборах регионала выбрали, -уже раздраженно и отмахиваясь от зажимающих меня в тиски девчонок, митинговала я.

-Так кто ж нам давал выбирать, говорили, где надо ставить галочку «за», а то, мол, хуже будет, если выберем кого из демократов. ДТЭК он же город кормит, надо было от ДТЭКа,- выдал он, почему-то ожидаемое мною, и не удивившее тысячнооднообразное пояснение, которое я регулярно слышу от шахтеров.

- А у вас, значит, мозгов не было, что вас за ручку водили, а где же шахтерский характер, гордость,-хмыкнула я,- вот я одного не понимаю, что ж вы при Януковиче русский язык не требовали, ментов не сажали, с взятками не боролись, пенсионную реформу проглотили, к России не отделялись, ведь весь парламент был одна Партия Регионов, что ж так резко о равенстве и братстве вспомнили, а? А если вы против коррупции, почему Майдан не поддержали?

-Так они ж на Майдане стояли за гей-Европу и, чтобы наши шахты закрыть,-ответил он опять же заезженной фразой «рашатв».

Я пытаюсь возразить, но не успеваю. Блок-пост. Мы с девчонками примеряем образ Лилу из «Пятого элемента», помните, «Лилу-мультипаспорт», и, помня все наставления водителя, открываем паспорта, делаем широкие улыбки и суём документ в раскрытом виде в лицо заглядывающему в машину камуфляжного.

Помним и другое, чем больше блондинизма-кретинизма с восхвализмом, тем целее будешь.

Шофёр успокаивает, это, мол, наши, не надо. Но мы уже в глубоком образе «лилу-мультипаспорт». Так и отъезжаем с глупыми улыбками на лицах и паспортами, прижатыми к стеклу. И тут нас осенило (гражданизм и паникизм проснулись), видать до этого их укачало, что они ехали в машине с оружием без страха на разоблачение:

-Вы извините нас, Георгий Петрович (мы уже познакомились в шофёром), а у вас разрешение на провоз оружия имеется,- мы приняли подозрительно-разоблачательный вид,-или так на авось прём? А на оружие , на пострелять? А на базуку?

Он тыкнул на стекло, там красовалась бумажка в файле, с флагом Новороссии и текстом с печатью.

- У меня проезд и провоз всего, что нужно и куда нужно. Это универсальный пропуск. Уймитесь, подъезжаем к казачьему блок-посту, минут 20 осталось.

Тут сзади что-то бибикнуло и наша машина, резко вильнув, прижалась в сторону и остановилась. Мы затихли. Стало страшно.

На высокой скорости нас обогнали джипы с тонированными стёклами и КАМАЗы груженые металлоломом. Грустные сгоревшие танки, с обвисшими носами, разорванные траки, покореженный металл.

Войну повезли переплавлять во что –то мирное и нужное, или снова в страшное и стреляющее. У войны много образов, мы это знаем. Она хорошо умеет трансформироваться, менять лица, одевать маски. И не удивительно, если из бывшего танка сделают рельс или вилку, или шахтную крепь, новый танк, или красивую машину. И будет жить война в переплавленном металле, еще долго,долго. Будет ли догадываться владелец той вещи, какую память она в себе хранит. Интересно, а у металла есть память?!-размышляю я про себя, угнетенная видом сгоревшей техники.

Мои спутницы тоже погрустнели и затихли.

Тут машина рыкнула, мыкнула и заглохла. Поломались. Мы вышли, и хотели сойти с дороги.

-Вы куда, ненормальные,-заорал водитель.

-Сипаратисять,-ответила кума,-до кустиков.

-Шо?! –округлились глаза водителя,- шо делать?

- Сипаратисять, -пояснила кума,-ну , что не понятного, надо нам отойти с дороги.

-Ага, а вы о растяжках не думаете,-ругнулся водитель,-Господи, да чем же вы только думаете?

-О-о-!-потягиваясь , как пантера, вылезла из машины Иришка,-опять имя Господа вспоминает неверующий наш.

-Да с вами и чёрта вспомнишь, и пророка Магомеда,-ругался Георгий Петрович,-зеленка возле дороги может быть заминирована, кто её тут проверяет, куда вы прётесь. От дороги можно на полметра, поняли.

-Да к чё ж нам на дороге сипаратисять, -не унималась кума.

-Да, объясните нормально, что вам надо,-злился водитель, - и прекратите это укроповское слово применять.

И тогда кума пояснила оскорбленным чувствам водителя, что сепаратизм, и сипаратизм, это абсолютно разные вещи, обозначающие разные вещи. Сепаратизм – это политические разборки, а сипаратизм, это общечеловеческие потребности «до кустиков». И нечего, мол, обижаться, у нас Лариска, продавщица в пивном ларьке, где, отдыхают, так сказать, люди с надписями на форме «Новороссия», так и орёт на них, мол, «идить сипаратисяйте подальше вид ларька, бо усе тут обсипарятисяли дыхати ничем».

У Георгия Петровича сначала упала челюсть, потом капот на руку и он перестал быть вежливым. Грубиян, обиделись мы, но увидели кровь на разбитом пальце, который быстро распухал, и распереживались. Нам нужен был живой водитель, пусть и ополченец. Решили лечить.

-Надо на палец посипаратисять,-предложила кума,-шоб не загнилось, а то резать придётся. У нас в деревне все так лечатся, хто порежется. А резать в дороге палец низзя, бо пока доедем, уже по шею ампутировать надо будет.

Водитель зашипел и попытался отпрыгнуть, но было поздно, мы достали аптечку и взяли страдальца в кольцо. После нашего «будем лечить, не бойтесь, мы не больно» по его почти безумным глазам мы поняли, что он воспринял это, как угрозу. Но перевязку кума сделала быстро и профессионально. Он оттаял:

-А вы медсестрой, наверное, работаете, легкая у вас рука, и болеть перестало,- похвалил он куму.

-Она у нас лучший патологоанатом города,- улыбнулась успокаительно Валюша, складывая аптечку, -знаете, как её хвалят на работе, она любую тушу за 15 минут в фарш превращает.

Да, шансов у него не было. Мы ржали до икоты, он бледнел, точно понимая, что он либо в лапах укропопартизан, или, что еще хуже сумасшедших укропопартизан, еще чуть- чуть нашей смехо-истерики и он бы реально рванул от нас по зеленке, забыв о растяжках.

Но нам нужно было доехать к цели, и нам был нужен этот горе- водитель. Пришлось пояснять, что кума работает в цехе заготовки мяса на свиноферме и мы в шутку её прозвали «свинно- коровий патологоанатом». Но, похоже, легче ему от этого не стало. За рулём он сидел тихо, больше не делал нам замечаний и нервно пытался куда-то дозвониться, но, связи у нас нет. Её тоже отжали, вместе с нашими городами.

Опять блок-пост. Уже антрацитовско-козицинский Какие-то действительно разные лица у людей на блок-постах. Наши (свердловские) все же приличнее, чище, опрятнее, вежливее. Ну, да, скажите, каждый кулик своё болото, даже сипаратисткое, хвалит, типа «стокгольмского синдрома». Нет, я просто объективна. А эти, бр-р-р! С полупоя, что ли?!

Мы натянули улыбки, паспорта к стёклам, вошли в роль «лилу-мультипаспорт». Но этот камуфляжный заглядывает в машину и обдает нас перегаром:

- Шо везём, цель визита? Выходим из машины, открываем багажник.

Мы нервничаем. Еще бы ситуация не стандартная, в машине оружие, я вообще по паспорту сестры кумы второй месяц езжу, мы с ней похожи, как близнецы, только она чуть моложе. С моей-то биографией, свой паспорт я уже давно съела. Кума лезет, помня наставления «на опохмел» за кошельком, в сумке предательски раздается звон. Камуфляжный настораживается:

-Ша там?

-Оружие. Гранаты! - быстро отвечает кума,- доставать?

Занавес. Шофёр, Иришка с первого сидения, я, и белая, как лик Луны, Валюха, глазами голодных зомби смотрим на этого, на эту, в общем, в сторону кумы.

Знаете, как адреналин наполняет кровь: как шампанское бокал, пузырится себе в венах, играет, шипит и пенится. Очень, знаете, действует на руки, которые так и тянутся к горлу источника выброса адреналина.

Григорий Петрович теперь тоже в образе «лилу-мультипаспорт» и «мультипропуск» , к «мультипропуску» прилагается пачка крутых сигарет:

-Шутят бабы, конечно,- шипит он,-но разрешение на провоз и всё остальное вот,-он отдает документы.

Но папахоносный шашкообладатель с карабином наперевес, шутки не понял, и, покачиваясь около машины, попросил нас выйти.

-Не, ну чё нас обыскивать,-возмущается кума (конечно, с чего бы это!),-шо с нас взять, вона нас машины груженые обогнали, на просёлочную свернули, много так, вот их бы и обыскивали, а нас шо.

Папахоносный занервничал:

- И давно поехали? Какие машины? Куда свернули?

-Да с полчаса. Грубияны такие,-поддержала я куму,-нас чуть с дороги не скинули, что-то большое повезли. Много!

Папахоносный быстро отдал нам честь, документы, шаркнул шашкой, и грюкнул карабином, маханул, мол, езжай, езжай скорее, а сам побежал к блиндажу.

Мы поехали. Очень быстро и не оборачиваясь. А блок-пост уже куда-то названивал, и седлал БРДМ, скидывая с него ветки.

Через полчаса, под нарастающую сзади канонаду со стороны просёлочной дороги, куда свернули КАМАЗы, мы добрались до кладбища, что на краю города, и шофёр наконец-то нарушил звенящую тишину:

-Ну, и в чём прикол, чего тебя за гранаты потянуло,- голос его срывался,- это хорошо, что у меня этот, этот…

-Мультипропуск,-пискнула я.

-Да!

-Ой, а вы видели его рожу и перегар,- спокойно сказала кума,- да если б я сказала, шо у меня там ковбаса, яйца, курица, водка, пирожки, сало, помидорка, думаете он не стал бы нас обыскивать. Да он бы нас просто пострелял за такой закусон. Вот я и подумала, если есть «мультипропуск», то за оружие нам ничего не будет.

Мы рыдали. Шофёр онемел и сидел, шипя в нашу сторону.

-А колонну казакам, зачем сдали?- Григорий Петрович снова вышел из транса,- они же металл себе загребут.

-Ой, а шо нам за чей-то металлолом переживать, и вам, Григорий Петрович тоже, вы шо, з того металлу копейку имеете,-это уже Иришка,-я вас умоляю.

- Да, не ссорьтесь вы, пожалуйста,-взмолилась очень перепуганная нашими перипетиями, тихая и нежная Валюша,- нам еще домой добираться. Григорий Петрович, вы бы не могли, выйти и посмотреть, нет ли тут растяжек, а то мы до могилки боимся идти, говорят тут растяжки есть.

Валюха, это был контрольный выстрел в нервы водилы. Коронный, если можно так сказать. Она, бедолашная, сама, конечно, не поняла, что сказала, а мы ушли в нирвану.

Господи, ну до чего нервный мужик пошёл. Чего его так орать по-пустякам, нервничать и с больным-то пальцем. Ну, вот откуда нам, женщинам, знать, как выглядят эти их растяжки. Это ж они тут воюют, не мы. Попросили, как человека, чего сразу обзываться, пинать машину ногой, хлопать дверью. Вон, у меня сосед ходил жене лифчик покупать, купил, не переломился. Правда, с синяком пришёл, за показ на продавщице размера в натуре, а так ничего, даже довольный. А тут, такая мелочь, растяжку посмотреть по просьбе женщины, и столько нервов.

Водитель забился в машину, и выходить на растяжки отказывался, угрожая нас бросить. Мы угрожали нажаловаться начальству. Но, еще надо было ехать домой, заключив «пакт о ненападении» мы объявили перемирие, это сейчас модно. Поэтому оставили водителя в покое, нашли смотрителя кладбища, уточнили наличие растяжек и, поставив его во главе собрания, безопасно дошли к могилке.

Григорий Петрович тоже успокоился, затих. Даже съел бутерброд. Видимо понимал, что ему с нами еще назад ехать. Сработал инстинкт самосохранения.

Домой решили ехать через другой блок-пост, мало ли как там ситуация с этой колонной развернулась.

Дорога теперь через Антрацит, тьху ты, станицу Козицинскую. Через самый центр.

Антрацит.

Мы, как высоко-договаривающиеся стороны перемирия договорились тихо и незаметно проехать Антра…тьху, мать его, станицу.

Но центр был перекрыт. Машины не пускали.

-Это не мы,-быстро парировали предупреждая вопросы,-оно само.

Мы съехали к обочине. Надо ждать. Оказалось, идёт какая-то колонна. Пошли посмотреть. А надо было сидеть в машине. Всем.

По бокам колонны шли военные в синих шароварах, папахах и щёлкали нагайками, подгоняя идущих в середине…

-Матерь божья,- выдохнула кума и покосилась на Петровича.

Мы соблюдали перемирие. Но Петрович, сказал намного сильнее и круче, но не совсем цензурно. Мы решили, что в данной ситуации обе стороны попали в форс-мажор, поэтому крепкое словцо, не помешает. Еще бы. Зрелище-то было пикантным.

В центре колонны шли мужчины кто в туфлях или босоножках, кто в сапогах или берцах, одетые в, пардон, лифчики и стринги, чулки или колготы, женские, хотя…может и мужские есть, я уже не знаю.

- Ни хрена себе,шо война с мужиками делает,- охнула Валюха,- мама дорогая. Это ж полная гей-Европа с гей-парадом. И вы за это воюют казаки,-спросила она у довольно удивлённого шествием водителя,-ну, чтобы так одеваться? Странно,-размышляла она не дождавшись ответа,-а по телевизору говорят другое. Вот так и верь, лучше самой увидеть.

- А бельишко-то не из дешевых, нифига у них снабжение,- позавидовала Иришка,- и тихо спела «Любо, братцы любо, любо братцы жить, с нашим атаманом не приходится тужить, атаман наш знает, кого выбирает, а чтобы лучше выбрать, в девок наряжает».

Мы тихо поаплодировали. Петрович промолчал. Похоже, увиденное произвело на него неизгладимое культурное впечатление. Да, не хватает у нас в глубинке культурных мероприятий, показов высокой моды, там, карнавалов. А без культуры оно ж никак. У нас в селе всегда мероприятия, песни, Масленица, Крещение с прорубью, концерты, а видно водитель из неокультуренного района, поэтому мы затихли и не мешали ему погружаться в мир высокой казачьей духовности.

Но в целом нам очень понравилось. Некоторые мужчины хорошо подготовились, макияж сделали, стильно и со вкусом аксессуары подобрали, и выглядели весьма респектабельно , так сказать, имели товарный вид, в сфере определенных услуг.

Что это было, мы не поняли, а спрашивать не решились, баланс удачи решили не портить. Может новый бизнес для пополнения бюджета станицы, гадали мы, может культурное мероприятие, может показ высокой моды в казачьих станицах, может новая форма для устрашения или наоборот, привлечения в ряды, кто их поймёт этих военных. Иногда мне кажется, они сами себя тут не очень понимают. Говорят одно, воюют за другое.

Мы обсуждали парад всю дорогу, но Петрович не вмешивался. Он почему-то сник и загрустил. Сгорбился, и устало смотрел на дорогу. Мы решили его не трогать. Вообще неплохой мужик оказался, такое пережить, и не сорваться, джентльмен.

Он даже пропустил мимо ушей ряд колкостей: «Григорий Петрович, а вы же тоже казак, может и вам такую форму предложат, если шо, мы в доле, бельё уж очень красивое», «А мы вот не поняли, в чём ваша борьба против противной гей-Европы, конкуренции боитесь?», «Надо мужикам сказать, чтобы за фигурами следили, вот тот в зеленых стрингах с пузиком нам не понравился, мы стринги из-за пузика не рассмотрели»…

В машине стало как-то грустно. На наше ехидство водитель не реагировал, а так было не интересно. Мы спросили разрешения спеть.

-Что? –вышел из раздумий водитель,-петь, да пойте, пойте.

- А что можно петь,- в целях политической безопасности и толерантности уточнили мы.

-Да что хотите, мне уже всё равно, - устало и отрешенно махнул он.

Мы всё же решили загладить свою вину за «сипаратисять», «гранаты», «растяжки» и другие нанесенные травмы и Иришка спела «Рюмку водки» и «Самый лучший день» Лепса

В её нежном и глубоком женском вокале, даже с нашей не стройной подпевкой и прихлопкой в такт песни, эти песни звучали по-новому и задевали душу, как уже по холодавший, слегка пахнущий горькой осенью ветер, залетающий в машину.

Петрович явно не ожидал такого исполнения, вид у него был обескураженный. А у нас пошло, как по-маслу, от лирики «Я ехала домой, душа была полна», «Ой чи той кінь стоїть», «Я козачка твоя», «Відпусти», «Не питай», «Ой у гаю при Дунаю», «Квіти у волоссі», до куража «Берега», «Дівчина –весна».

-Эх, развернись душа,- вошла в раж Иришка,-Лен, а моя любимая у тебя на телефоне есть, без аккомпанимента не люблю петь,-спросила Ирина.

-Обижаешь,весь твой репертуар,-улыбнулась я,-вкусы –то у нас одинаковые. Щас!

И фиолетово-выгоревшее-простреленно-оторванно- громыхающее авто неопознанной марки, с триколором и «мультипропуском» Новороссии уже и не ехало по сентябрьской трассе Ровеньки-Свердловск, а вилось, летело, парило, потому что лилась соловьями любимая Иришкина, под её сопрано, «Квітка-душа» Мы уже не слышали ни бряцанья оружия, ни подпрыгивания машин на ямах, не видели выжженных полей, камуфлированных блок-постов, мы купались, очищались в песне, не подпевая Ирине, чтобы не испортить чудо.

«Ой, то цвіла та не квітка красна,

Ой, то душа, що шукала щастя,

Квітка-Душа ніжна і жива,

Вітер почув і приніс її слова»….

Под конец песни мы заметили, что машина стоит.

-Что блок-пост,-всполошились мы, и полезли за паспортами.

-Нет, мы уже проехали,- сказал водитель, -вы не заметили, да нас и не останавливали, дома вы уже.

И после паузы:

-Девчата, а вы кто?

-В смысле?!- мы обалдели, -кто?

-Я просто всю дорогу не мог понять, кто вы? Вы с посёлка, эта, -он показал на куму, -родня ополченца, но по рассуждениям, вы все за Украину и против того, что сейчас у нас, осуждаете нас, но поднимаете правильные проблемы без наездов и оскорблений, типа «ватников», рассуждаете грамотно и правильно, но по виду, обычные женщины, не элита,- компоновал он наш собирательный образ,- бесшабашные до ужаса, стервозные, я бы поубивал, языки, как лезвие, язвы вы редкие, при этом веселые, добрые, заводные, а поёте,-он покачал головой,- что на русском, что на украинском (он уже не сказал пренебрежительно «укропском»), так, что душу вынимаете. Вот я и не пойму, кто вы?

Мы переглянулись:

-Да просто женщины, бабы, -мы рассмеялись,-тока украинские, настоящие! Укропские! От нас, как от укропа, огурцы и стоять, и хрумстять!

Григорий Петрович первый раз рассмеялся с нами:

-Да вы не укроп, вы редька с хреном,-у меня всю дорогу слёзы из глаз,то от злости, то от шуток ваших, то от тоски в душе. Я давно таких не видел, настоящих, что ли. Не курите, не пьяные, душа на распашку, в глазах не жадность, а искры,-он махнул на нас рукой, - что ж я такую не встретил, а?

-Да, у вас на блок-постах такие и не водятся,-хихикнула Иришка.

-Это точно,-уже без злости ответил водитель,- у нас такие не водятся, с такими, как вы, любую войну выиграть можно.

Он помог нам вытащить сумки, и оставил свой телефон.

Иришка достала иконку и протянула ему:

-Возьмите, храни вас Бог!

Он снова улыбнулся:

- А вы знаете, я всю дорогу думал об этой фразе «до первой воздушной ямы или выстрела», туда ехали, думал со злостью, чтобы вам такое умное, но обидное сказать, а назад ,- он по-хмурнел,- а слов не нашел. Ни вам,-он кивнул на меня, -ни вам,-он кивнул на Иришку. Всё правильно вы говорите, абсолютно всё,-он махнул рукой,- спасибо и до встречи, если куда ехать, я ваш!

…Где-то я читала, что поход за молоком с хорошей подругой может превратиться в блок-бастер. А если это подруги- степнячки, так сказать потомственные сарматские амазонки, да еще и из приграничья, зоны сумрака, лнрощины и бардака во всех его проявлениях, да с юмором, да с позицией, да, как укроп в огурчиках, да, как хрен с редькой и медом, а?! Кто с нами?