SunSeth Опубліковано 20 Лютого, 2016 в 18:30 #4277 Опубліковано 20 Лютого, 2016 в 18:30 дуал, креатив 2 річної давності. Астанавісь!
Volyniaka Опубліковано 23 Лютого, 2016 в 15:52 #4285 Опубліковано 23 Лютого, 2016 в 15:52 Ілюстрація до ЦЬОГО
yu2007 Опубліковано 27 Лютого, 2016 в 16:48 #4291 Опубліковано 27 Лютого, 2016 в 16:48 Фотожаби з тілами вбитих українських бійців??? Я просто прозрєваю з цинізму бордівських порохоботів
Віталька Опубліковано 27 Лютого, 2016 в 17:35 #4292 Опубліковано 27 Лютого, 2016 в 17:35 а чьом ти, вЫшиватнік ?
yu2007 Опубліковано 27 Лютого, 2016 в 17:46 #4293 Опубліковано 27 Лютого, 2016 в 17:46 9 minutes ago, Віталька said: а чьом ти, вЫшиватнік ? Та тут один чоловік вже зовсім замінстецився. Дякую модерам, що прибрали той пост.
Гість rl72 Опубліковано 27 Лютого, 2016 в 20:36 #4294 Опубліковано 27 Лютого, 2016 в 20:36 ну і інші тут
Гість rl72 Опубліковано 29 Лютого, 2016 в 19:37 #4296 Опубліковано 29 Лютого, 2016 в 19:37 Катя Публичные Люди 29.02.2016, 12:05 Журнал, Текущий Номер, Тема Номера Текст: Сергей Иванов Иллюстрации: Кристина Ерёмина Иванова безнадежно опаздывала. Вчера днем ей позвонил незнакомый мужчина и, представившись журналистом, предложил дать интервью какому-то изданию. Катя согласилась, не думая, так как давно мечтала о новом формате личностного позиционирования и даже таила легкую обиду на печатные средства массовой информации по поводу столь вопиющей индифферентности к ее творчеству, ну и вообще. Таким образом, сегодня должна была состояться ее инициация в качестве официальной публичной персоны, и в голове одна за одной проносились визии предстоящей беседы. Слайд номер один: она что-то объясняет бородатому хипстеру-журналисту, теребящему в руках тертый молескин. Слайд номер два: она внимательно выслушивает его вопрос, с минуту держит паузу, потягивая латте через трубочку, а затем сражает журналиста филигранным ответом. Слайд номер три: она ловит заинтересованные взгляды окружающих, преимущественно мужчин, напрочь забывших о своих сирых, заурядных спутницах. Катя судорожно металась по квартире, гремела дверями платяных шкафов, ящиками комодов и тумб. Каждые пять минут она ныряла в гардеробную и спустя мгновение оттуда вместе с различными предметами одежды и обуви вылетал хриплый цветистый матерок. Еще утром Никита, Катин муж, отвез детей в школу и сейчас, наверное, активно симулировал конструктив и корпоративную сплоченность у себя на работе, поэтому в квартире она находилась одна – в выражениях и маневрах стеснена не была. Вообще-то, накануне Катя планировала лечь пораньше, однако, выйдя из ванной после штатного вечернего церемониала, буквально на минуту открыла ноутбук и сразу же намертво сцепилась с осатаневшим зрадофилом то ли из Петроднепровска, то ли из Кироводзержинска. Катя пустила ему первую кровь, исколола вдоль и поперек отшлифованными стилетами фраз, а затем, словно тамплиер в битве при Рамле, вонзила в тело сарацина острие меча, низвергнув его ничтожную душу в преисподнюю бана. Схватка изрядно вымотала Катю – уснуть случилось только в начало четвертого. Ничего не попишешь: работа может подождать, долг – никогда. Седьмое по счету погружение в гардеробную бездну наконец дало результат, и тяжело дышащая Катя выползла наружу, держа в руках высокие кожаные сапоги. Она перевела дыхание, смахнула с лица длинную черную прядь, выбившуюся их тугого «хвоста», бросилась в спальню и через минуту вышла оттуда преображенной. Мерно цокая высокими каблуками ботфортов по ламинированному полу и на ходу украшая пальцы золотыми кольцами, Катя подошла к зеркалу и внимательно взглянула на свое отражение: черный гольф в обтяжку, узкие черные брюки, заправленные в черные же сапоги. Сделав пару шагов назад, Катя повернулась в профиль, втянула выпирающий из-под пышной груди живот и, резко повернув голову, бросила в зеркало свой фирменный взгляд с холодным прищуром и сжатыми куриной попкой губами. Удовлетворенная результатом, она подхватила лежащий на пуфе рыжий меховой жилет, надела его, подпоясала широким эластичным ремнем с квадратной золотистой застежкой, взяла в руку максимально точную копию сумки Hermès красного цвета и вышла из квартиры. Спустя полчаса Катя вылезла из такси возле оговоренного кафе в центре города, рассчиталась с водителем и зашла внутрь. В кафе было безлюдно и тускло. Бармен лениво водил указательным пальцем по дисплею планшета, лежащего перед ним на освещенной стойке. Катя в недоумении огляделась и вдруг заметила, как в дальнем углу зала кто-то поднял руку. Она подошла чуть ближе и увидела пожилого мужчину в мятом сером костюме фасона, который перестал быть актуальным задолго до ее рождения, темно-зеленом пуловере с начесом и джинсовой рубахе, глухо застегнутой под горлом. Волосы старика, редкие и седые, были всколочены, и все это в совокупности делало его больше похожим на школьного учителя, чем на журналиста. Перед ним лежал пухлый болотного цвета блокнот с высохшим стеблем бессмертника в качестве закладки. Через спинку стоящего рядом стула было переброшено пальто с каракулевым воротником. – Катя? – старик приподнялся и жестом пригласил ее за столик. Все окружающее настолько диссонировало с вчерашними слайдами, что она вначале беспомощно оглянулась, но затем, убедившись, что кроме них посетителей в кафе нет, присела. – Да. Это я. – Очень приятно, меня зовут Аллан. Аллан Викторович. Я пишу для журнала «Кто все эти люди?». Как вы уже, наверное, поняли, мы рассказываем людям о людях. Да, именно так: людям – о людях. – Свежо, – заметила Катя. – Ну, собственно, как рассказываем – начинаем, – интервьюер будто и не заметил сарказма, – и главной героиней одной из рубрик нашего первого, так сказать сигнального, номера я решил сделать вас, Екатерина. Мне вас отрекомендовал мой приятель. Тот еще сатир, между нами, ха-ха. Поддавшись тлетворному влиянию цайтгайста, он проник в этот… м-м-м, – старик распахнул блокнот за закладке, – фейсбук и сразу же стал вашим отчаянным поклонником. Он сказал, что вы, должно быть, его помните – у него та самая репродукция картины Петрова-Водкина в качестве … м-м-м, – он еще раз заглянул в блокнот, – юзерпика. Бог мой, эти неологизмы сведут меня с ума. – Спасибо, – Катя поерзала на стуле, – я правильно поняла, что по факту вашего журнала пока не существует? – Совершенно верно, дорогая Катя. Хотя, кто знает, где та призрачная грань, что отделяет бытие от небытия, – Аллан Викторович громко расхохотался, обнажив верхнюю челюсть с крепкими лошадиными зубами. – А можно узнать хотя бы название рубрики? – Ну конечно, дорогая моя! Разумеется, можно! – И? – «Диалог с незнакомкой», – торжественно произнес Аллан. – С незнакомкой? – Именно, – сказал он и резко откинулся на спинку стула, одновременно закидывая ногу за ногу. Его глаза возбужденно блестели. К столику бесшумно подошел бармен и положил перед Катей меню. Не открывая его, она спросила: – Латте есть? – Сделаем, – равнодушно ответил бармен. – А пиво? – Светлое, темное? – Крепкое. – Сделаем. – Ноль пять. Бармен исчез. Старик нырнул под стол и выволок из-под него пластиковый дипломат. Щелкнув замками, он приоткрыл его, покопался внутри, достал черный кассетный диктофон и, нажав на красную кнопку, осторожно положил перед Катей. – Ну что, начнем? Возле столика все также тихо материализовался бармен. Он аккуратно опустил на столешницу бокал мутноватого бурого пива и снова удалился. Катя сделала два глубоких глотка. – Давайте ваши вопросы. – Во-первых, как вас представить читателю? Вкратце. – Сложно сказать. Немножко блогер, немножко аналитик. Можно журналист. – Да? – Аллан удивленно поднял бровь. – Да, – ответила Катя, – а что здесь удивительного? Сейчас все так. – Ничего. Никогда прежде не интервьюировал коллегу. С какими изданиями сотрудничаете? – С разными, – соврала Катя. – Интернет в основном. – Что?! То есть для фейсбука вы больше не пишете? – встрепенулся Аллан. – «Красный конь» этого не переживет. Вы ведь, можно сказать, его Дульсинея. – Пусть живет себе на здоровье. Со мной все в порядке, как видите. – С вами – да, а он – на искусственной почке! Прошу вас, вернитесь! Давайте мы напишем письмо в редакцию фейсбука, давайте сходим на прием к главреду, пусть вам поднимут гонорар. В конце концов, у меня остались связи в НСЖУ – к нам обязаны прислушаться… Драгоценный, – прокричал он в сторону барной стойки, – в вашем заведении есть телефон? – Аллан, йопта, – оборвала его Катя, – это какой-то розыгрыш? Кто заказал? – Вы о чем? – старик повернулся к Кате и так по-детски искренне взглянул на нее, что последние сомнения в его безумии отпали сами собой. Катя допила пиво, жестом подозвала бармена и, когда тот подошел, приказала: – Повторить. – Сделаем. – Так вот, – Катя взглянула на старика, – на чем мы остановились? – Мы остановились на фейсбуке. Вы сказали, что ушли из него в интернет. – Аллан, вы сейчас только не нервничайте, но мне нужно кое-что вам сообщить. Фейсбук – это и есть интернет. – Как? – Вот так. Над столиком зависла тишина. – А-ха-ха, – рассмеялся старик, – я должен был сам догадаться! Ну конечно же! Фейсбук и есть интернет. Теперь все стало на свои места. А я, признаться, думал, это нечто наподобие альманаха. Покорнейше прошу простить ретрограда-почвенника, Катенька, великодушно помиловать или хотя бы не казнить строго. «Ах я смешной человек! Просто вы дверь перепутали, улицу, город и век». Помните – у Булата Шалвовича? – Помню, – зачем-то снова соврала Катя. – Ну что там с вопросами? – Ах, да, – Аллан вновь заглянул в блокнот, – чем вы занимаетесь? – Если глобально, то информационным сопротивлением. – Как интересно! Сопротивлением кому? – Зрадофилам. Я борюсь со зрадофилами. – Пардон? – Со зрадофилами. Я их уничтожаю. – Прошу прощения, но кто такие зрадофилы? Насекомые? – Хуже. Зрадофилы – это люди, которые поклоняются зраде. – Зраде? Какой-то новый культ? – Еще хуже – вирус. – Вирус? – Да, вирус зрады, – отчетливо произнесла Катя, и по ее широким скулам забегали желваки. – А что вы ему противопоставляете? – Перемогу. – Что? – Перемогу. Чем больше перемоги, тем меньше зрады. И наоборот. Все взаимосвязано. Все предельно просто. – Хорошо, а где вы берете эту самую перемогу в необходимых количествах? Катя задумалась. – Ну, не знаю, как-то само приходит, – неуверенно ответила она, – плюс ребята работают – обосновывают, разжевывают… – Какие ребята? – Наши, патриоты. – Кому разжевывают? – Как кому? Быдлу. – А быдло у нас… – …неопределившиеся. Инертная масса. И там, и там лайкают. – Что делают? – Лайкают. От слова «лайк» – «любовь» по-английски. – Позвольте выразить восхищение вашей эрудицией, Катя. – Да ладно, это даже дети знают. – Но есть еще один вопрос. Как конкретно вы боретесь со зрадой? Каков ваш инструментарий? – Я же сказала – перемога. Мы тупо берем зраду и множим ее на ноль перемогой. Что здесь непонятного? – Собственно, все достаточно… м-м-м… понятно. – Ну вот. – То есть, если следовать выстроенной вами логической цепи, можно сделать вывод, что мир состоит из патриотов, зрадофилов и быдла? – Получается, так. – Вне гендерной градации? – Что? – Ничего-ничего. Старик сунул руку во внутренний карман пиджака, вынул полупустую конволюту, выковырял из нее таблетку, сунул ее под язык и застыл. Спустя минуту он мятно выдохнул. – И много вас таких? – Кого? – Таких, как вы, Катя. – Много где? – В интернете. – Не знаю. Много. Несколько миллионов. – Это в масштабах страны? – Ну да. – А в реальной жизни? – Примерно столько же. Наверное. Лицо старика сжалось в болезненной гримасе. Он снова вынул из-под стола дипломат, открыл его, смел со стола диктофон вместе с блокнотом, поднялся. – Прошу прощения, я вынужден прервать интервью. Вам, наверное, часто говорят эти слова… – …какие? – Вы – идиотка, Катя. – Что? – Простите, мне нужно немедленно сообщить этот факт моему другу. Боже, это его убьет. Всего доброго. Схватив одной рукой пальто, а другой – дипломат, старик быстро пошел в направлении выхода. Катя продолжала сидеть. Через мгновение к ней подошел бармен. – Рассчитать? Оцепенело глядя перед собой, Катя произнесла: – Повторить.
yuraa Опубліковано 1 Березня, 2016 в 19:25 #4297 Опубліковано 1 Березня, 2016 в 19:25 Я, конечно, всё понимаю, но этого я не понимаю.
Рекомендовані повідомлення
Заархівовано
Ця тема знаходиться в архіві та закрита для подальших відповідей.