Мы - манкурты

[Tolik_lt]

Знайшов і перечитав інтернет-книгу російського львів"янина. Проста історія життя звичайного жителя Львова, правда, росіянина. Написана просто і без прикрас. Історія співжиття різних народів, історія мудрішання звичайної людини. Даю декілька уривочків і посилання на саму книгу.

- Слушай, я вижу, ты окончательно завернулся на национальном вопросе?

- Да вроде. А что - это плохо?

- Нормальные люди не могут интересоваться национальным вопросом.

Национальный вопрос волнует ненормальных людей, неужели ты этого не понимаешь?

(Из разговора со старым товарищем)

Так я же себе Родины не выбирал! А в Украине мы все делим - ваш Президент, наш Президент, все мечтаем попасть в Европу или вновь объединиться с Россией, все злобствуем - те "москали", эти "бандеровцы", а уж вот эти и вовсе "жидовские морды"!

Возраст и состояние здоровья позволяют мне с оптимизмом смотреть в будущее - я не успеваю попасть в Европу и наверняка не попаду в Россию, я умру в независимой Украине.

Вынужден заметить - пора делать первый шаг навстречу. Если его не сделаем мы, его придется делать нашим детям, преодолевая груз родительской бессмысленной принципиальности.

Вимушений зауважити - пора робити перший крок назустріч. Якщо його не зробимо ми, його прийдеться робити нашим дітям, долаючи тягар батьківської безглуздої принциповості.

От автора

Слово "манкурты" в названии книги - не случайное: во Львове, где я родился и живу - оно достаточно популярно, и даже затёрто на разнообразных митингах, хотя, подозреваю, что некоторые из произносящих его Чингиза Айтматова не читали и объяснить происхождение слова не смогут.

Мне бы не хотелось, чтобы вынесение этого слова в заглавие воспринималось, как истерический надрыв или истероидное самоуничижение - это всего лишь попытка образной констатации очевидного факта: после 1991 года русские в Украине утратили свой, прямо скажем, привычный и комфортный статус. Теперь мы, хотя и очень большое и влиятельное, но всё же обычное национальное меньшинство. Пожалуй, большинству из нас трудно с этим смириться. Я отношусь к меньшинству из нас.

Да и вообще, людей, оторванных от своих корней, в прошлом веке оказалось очень много - миллионы. Впрочем, еще большее количество никто никуда не отрывал и народ искренне верит, что его прямые предки прыгали по веткам в близлежащем лесу еще много тысяч лет назад. Возможно. Хотя, как оно там - все мы только "прохожие" в этом мире?

В этой книжке я хочу рассказать о себе - русском жителе Львова. Конечно, хотелось бы вообще написать об украинцах и неукраинцах во Львове, о языках, о культуре, но я не философ, не культуролог и не лингвист. Все, что подвластно мне - это бытовой уровень, потешный круг моих близких, знакомых и приятелей.

Для того, чтобы рассказать о моих земляках разных национальностей, я рискнул выбрать форму мемуаров, хотя и знаю - любые попытки написать о самом себе искренне и правдиво - иллюзия. Память избирательна и потому бессовестна. Она подсовывает эпизоды, в которых ты был хорош и честно забывает случаи, где полной мерой проявилась твоя слабость или непорядочность. Психологи даже придумали этому какое-то название, кажется, вытеснение.

Логичность не является моим сильным качеством. Наша русская нелюбовь к "западенцам", наша українська, галицька нелюбов до москалів и, естественно, наша общая беда - нелюбовь к евреям - я думал об этом, когда писал о замечательных евреях, галичанах и русских.

Когда речь заходит о двуязычии, часто спрашивают - а на каком языке ты думаешь? Странный вопрос - если говоришь по-русски, то и думаешь по-русски, а если говоришь по-украински, то и думаешь на том же языке. А иначе как - переводить, что ли, в уме всё время? Этаким образом разве что некоторые украинские политики вынуждены поступать. Я не политик, разговариваю - по-разному, пишу тоже на двух языках. Для нас это запросто. Кроме того, у меня иногда трудно разобраться, где "мы", а где - "они".

Многие люди, упомянутые в книжке, названы своими именами. Несколько фамилиий изменены по понятным соображениям, другие спрятаны за инициалами: все помнят по-разному одно и то же. Каждый имеет право на забывание или на собственную версию того или иного эпизода - я излагаю в этой книжке события так, как они запомнились мне. Эта книжка - очень субъективна.

Возможно, она будет интересна русскоязычным львовянам, а может, и не только им, во всяком случае, я на это надеюсь.

Шкло и скло

Вот уже более десяти лет продолжается отчаянная борьба за возрождение украинского языка. Приношу свои извинения за неуместную иронию - у меня давняя аллергия на слова "борьба", "битва", "сражение" и т.п. [Для читателей подозрительных и сомневающихся - автор этих строк всегда однозначно выступал и выступает против введения русского языка, как второго общегосударственного - это со временем окончательно бы добило украинскую культуру.]

Вспомню несколько случаев.

Эпизод первый. Беседую на профессиональные темы с паном Романом - интеллигентным украинцем, руководителем небольшой фирмы. Внезапно он перебивает меня:

- Пане Олександр, я перепрошую, але чому ви вже декілька раз вживаєте слово "скло". Адже правильно буде "шкло"?

- Я так само перепрошую, а чому - "шкло"?

- Бо "скло" - то від російського "стєкла", а "шкло" - то по-українськи.

- Пане Романе, - не соглашаюсь я - я би не насмілився вчити вас мові, але у людей існує така забавна звичка - у випадку сумнівів звертатися до словників.

Словарь оказался под рукой и еще через минуту Роман недоверчиво рассматривает напечатанное жирным шрифтом слово "скло":

- Незрозуміло, чому так у словнику, то ж загальновідоме слово - "шкло"!

Действительно, так в Львове говорят все, хотя, по моему, литературный украинский язык предполагает именно "скло".

Эпизод второй. На местном телевидении ведущий программу журналист-искусствовед жизнерадостно объявляет:

- Ви знаєте, шановні телеглядачі, я нещодавно дізнався, що перед війною митців у нас називали "мистцями"! То таке гарне слово - мистець! Я вирішив, що від сьогодні буду вживати саме це слово.

Сомнений в том, что с завтрашнего дня вслед за ним так же будут говорить все галичане, а с послезавтра - Донеччина, Харьковщина и Сумщина у мэтра нашей тележурналистики не возникает.

Впрочем, о восточной Украине он, видимо, и не думает. Она для него "омертвіла частина національного тіла" - по образному выражению одного львовского интеллектуала.

Эпизод третий. Отдыхаем в Славянске. Тёща Елена Фёдоровна потчует меня в беседке за столом:

- Саша, ти ж їж огурці! Такі вкусні огурці, а ти не хочеш їсти!

- Елена Фёдоровна - интересуюсь я - а чому ви кажете огурці, а не огірки?

- Тю! - машет рукой теща, - шо за огірки? Огурці - вони і є огурці!

Я пытаюсь подстроиться под более привычную ей лексику:

- Оце ви не зовсім по-українськи балакаєте.

Она останавливается у беседки:

- Тю! Чому це я не по-українськи балакаю? Таке! Мы - украинцы! - и, махнув рукой, уносится в сторону погреба.

Просто так, забавное воспоминание о тёще: приехав на несколько дней погостить в Львов, она в сопровождении меня и дочери осматривает рынок:

- А оці бабки, вони шо продают? - она тычет рукой в аккуратно уложенные на прилавках стебли ревеня.

- Мама, ну это же румбамбар. Ревень! - объясняет ей Валюша.

- А для чого ж він?

- Можно пирог испечь, можно компот сварить...

- Таке! - возмущается тёща, - чи я дурна - с травы компот варить! У меня шо, не из чего компот сварить!

И ещё - штришок: прохожу мимо Оперы и вижу болтающийся на канате огромный воздушный шар, к которому прикреплен красочный транспарант "День українського спортовця". Гм, этимология слова "спортсмен", как известно, не российская, "sportowiec" - чисто польское окончание, при чем здесь мы? Непонятно...

Теоретизировать не хочется - не специалист. Ясно одно - за Збручём, и даже за Днепром живут, хоть и подзабывшие язык, но тоже украинцы, а не оскорбительная "омертвіла тканина". Не поймем - так и оставим на Западе "шкло", на Востоке "стекло", а нормальное литературное "скло" - для лексикона нескольких тысяч киевских интеллигентов. На чем "борьба за возрождение" и завершится.

О арбузах и хрящиках

На улице случайно встретился с Тарасом К. - когда-то мы вместе работали в художественном комбинате. Разговорились. Тарас - добротный художник. Стоим, болтаем, перемываем косточки властям. В какой-то момент беседы Тарас говорит:

- Ти знаєш, Саша, я вже десять років передплачую "За вільну Україну", нещодавно вичитав там одну статтю...

Я начинаю улыбаться, Тарас замолкает, глядя на меня вопросительно. Я подыскиваю слова:

- Розумієш, Тарасе, то дуже добре, що ти мені сказав про цю газету. Якщо людина є протягом десяти років передплатником народного часопису - це багато що про неї говорить... Навіть цікаво то було почути від тебе...

Лицо К. вытягивается:

- Олександр, мені трохи обідно, що ти так говориш. А ти, напевно, читаєш "Комсомольскую правду в Украине" - ну, признайся?

- Та ні, часами купляю "Дзеркало". Спробуй - може, сподобається.

Он отрицательно качает головой:

- Я знаю "Дзеркало" - то є видання жидо-мафіозних структур, я того читати не буду!

У каждого свой вкус, кто любит арбуз, а кто - свиной хрящик.

Языки

Еду в маршрутке. Двое молодых людей - он и она - о чем-то негромко беседуют между собой. Говорят по-русски. Кто-то через него передает деньги. Он протягивает их водителю:

- Візьміть за два.

Через несколько минут им надо выходить, теперь уже девушка обращается к шоферу:

- На повороті зупиніть, будь ласка.

Общепринятая практика. В магазинах, трамваях, маршрутках русскоязычные в Львове, как правило, пользуются украинским языком. Это отнюдь не означает, что, изъясняясь по-русски, вы наткнётесь на враждебность. Русский язык слышен достаточно часто. Общение по-украински в общественных местах является для русских просто проявлением интеллигентности, воспитанности, если угодно.

Исключение составляют очень пожилые люди, не удосужившиеся за всю жизнь выучить украинский, и определенная категория русского населения, которая язык знает, но "принципиально" не желает им пользоваться, - в подавляющем большинстве случаев уровень принципиальности резко отличается от уровня интеллекта, кроме того, они часто страдают завышенной самооценкой.

По моим прикидкам, общее количество таких не превышает процентов 15. Раньше было больше. Раньше было вообще не так.

В начале 90-х трудно было попасть в русскоязычную компанию, где бы ни нашелся хотя бы один подвыпивший участник, громогласно рассуждающий о противных украинцах. Попадались и трезвые.

Вспоминаю из тех времен день рождения Валюшиной приятельницы. Собрались, в основном, люди, должности и образование которых предполагали наличие хотя бы минимальной интеллигентности. Средних лет женщина, кандидат наук, азартно размахивая вилкой, запальчиво восклицала:

- Мало мы их стреляли, мало! Сталина на них нет!

- Слушай, тебе действительно всё ещё мало? - осведомился я.

- Мало! - отрубила она.

Объективности ради могу заметить, что в те же годы я регулярно бывал и в украинских компаниях, где костерили "клятих москалів", на чем свет стоит, но об этом поподробнее пусть пишут этнические украинцы. Это их проблемы.

И еще грустное наблюдение: молодые галичане уже не знают русского языка. То есть российскую попсу они еще понимают и вполне свободно используют четыре знаменитых слова, составляющих основу "великого" русского мата, но это и все. Говорить не могут. Мечты сбываются.

Валя

Изредка я вижусь со своим знакомым Валентином. Кстати, тем самым, который столь настойчиво приглашал меня посетить общество русской культуры, завсегдатаем которого он является.

Валя - художник, поэт и музыкант. О творческом характере его натуры свидетельствуют усы с бородкой, тронутые сединой и трехкомнатная квартира, превращенная в большую мастерскую, донельзя захламленную и увешанную произведениями хозяина. Валя любит собственное искусство, компьютеры и видеокамеры, но ненавидит платить за жилплощадь, свет и газ. И не платит, по собственному признанию, уже больше десяти лет. Недавно весело рассказывал мне о визите работницы ЖЭКа:

- Приходит, видишь ли, ко мне и начинает - чому ви не платите за квартиру, за світло, як ви можете?! Тут я, видишь ли, ей вразрез - а вы сначала наведите порядок в своем ЖЭКе и заодно в нашем подъезде, вот тогда я подумаю - буду платить или нет. А она мне - як же так, ви же все одно тут живете, а я ей тогда - лицо Вали расплывается в самодовольной улыбке: я тут не живу, я тут мешкаю! Так она молча повернулась и ушла!

Валя начинает громко хохотать над собственной остротой.

И почему эти галичане так не любят русских? Мы же такие простые, веселые и остроумные...

-Александр Васильевич, выслушайте меня внимательно и запомните, что я вам скажу. Директор Музея украинского искусства коммунист Якущенко ленинскую национальную политику понимает правильно, поэтому в нашем коллективе никто вас за ваш русский язык преследовать не будет. Однако! - он опять поднял палец - однако язык украинский - ударение на "и" было им подчёркнуто и мной услышано - украинский надо выучить! Быстро и хорошо! В нас все ж таки осередок національної культури.

"Никто вас за ваш русский преследовать не будет, но украинский надо выучить. Быстро и хорошо!" - этот нехитрый тезис я вот уже тридцать лет повторяю при случае знакомым. Поводов хватает.

Книга

Сайт Манкурти