Женщина французского президента, або весела політика

[Tolik_lt]

Ты можешь быть президентом где угодно, но только не в семейной спальне. Это только что доказала Франсуа Олланду его нынешняя подруга Валери Триэльвельер

Дело было во время парламентских выборов, когда бывшая подруга Олланда и мать его четырех детей Сеголен Руаяль баллотировалась в Ла-Рошели.

Сеголен — «не абы какая социалистка» (так прямо и сказала о ней первый секретарь французских социалистов Мартин Обри), а «мадонна из Пуату», икона партии, ее недавний выдвиженец на пост президента. Тогда, в 2007-м, она, правда, проиграла, но пять лет спустя Франция решила, что муж и жена — одна сатана, и выбрала ее Олланда, хотя нежные друзья в то время уже числились в разводе.

И вот партия послала Руаяль в Ла-Рошель. С далеко идущими политическими целями. Во-первых, стать депутатом Национальной ассамблеи, а во-вторых, возглавить в ассамблее социалистическое большинство, благо к тому времени было уже ясно, что такое большинство соберется. Ждали только Сеголен. Она приехала утренним поездом из Парижа и начала себе понемножечку избираться. Но, к ее удивлению и к возмущению центрального аппарата, местный социалист Оливье Фалорни отказался снять свою кандидатуру. Прямо-таки не уступил место женщине, матери и даже мадонне.

На все наезды он реагировал примерно так: «Мы не в Советском Союзе, чтобы у нас были выборы из одного кандидата и чтобы всех, кто против, с выборов снимали... Я здесь у себя дома, меня знают, пусть голосуют за меня, а не за парижскую “парашютистку”».

Надо сказать, со времен Людовика XIII, осаждавшего протестантскую Ла-Рошель, у ларошельцев свои счеты с парижанами. Завтрак Д’Aртаньяна с друзьями-мушкетерами на бастионе не вызывает здесь такой детской радости, как у нас. Стало ясно, что легкой победы у Сеголен не будет, и партии пришлось призвать на помощь президента Олланда. Он вообще-то обещал с момента своего избрания держаться в стороне от партийных дебатов, все-таки он президент не социалистов, а всех французов, однако из памяти не вычеркнешь, и он послал своей бывшей подруге несколько одобряющих строк для ее предвыборной листовки.

И вот тут на сцену вышла его нынешняя подруга Валери Триэльвельер. Все знают, что она терпеть не может романтическую историю Олланда «до нее». На выборах 2007 года она, социалистка, не голосовала за Сеголен Руаяль: «Я не пошла голосовать, я не могла и не хотела». Когда ее коллега по журналу «Пари Матч» в статье об Олланде упомянула «ребенка пары Сеголен — Олланд», она накричала на нее в СМС: «Бывшей пары! На что это ты намекаешь?» Журналисты даже предлагали ей создать и возглавить в нынешнем кабинете министерство ревности.

В королевские времена Сеголен Руаяль давно бы жила в дальнем монастыре, но в Пятой республике женщины сводят счеты по-другому. Триэльвельер была в ярости: во-первых, потому что президент вмешался в ход выборов, во-вторых, потому что он пришел на помощь своей бывшей, и в-третьих, потому что сделал это без ее разрешения. Как говорят журналисты из Le Point, имел место крупный разговор. Валери объявила: «Ты сделал это, меня не спросив, вот увидишь, что сделаю я». И сделала, поскольку женщины превосходят мужчин во всем и, разумеется, превосходят в жестокости.

Валери Триэльвельер ведет твиттер — @valtrier. Когда Олланда избрали, она пообещала было остановиться, но, видно, рука не поднялась. И вот ровно в тот момент, когда женская сборная социалистов приехала в Ла-Рошель поддержать Сеголен, когда за столом пресс-конференции сидели рядком и местные деятели, и мощная Мартин Обри, и лучезарная Сесиль Дюфло, глава партии зеленых, министр нынешнего правительства (кстати, недавно высказавшаяся за легализацию марихуаны), сверху грянул твит. Валери Триэльвельер желает успеха Оливье Фалорни в его борьбе на стороне ларошельцев.

Все видели эти кадры: солнечная, лучезарная пресс-конференция на свежем воздухе — и вдруг Сеголен Руаяль передают листок бумаги. Она читает, на секунду теряет самообладание и проводит рукой по лбу, потом пытается улыбнуться, но улыбка оборачивается гримасой. Никто не мог бы сыграть лучше — как в немом кино твит заменил титр.

Но Сеголен боец и тут же берет себя в руки. Наутро она скажет: «Я ведь не робот», но в тот момент она повела себя не как оскорбленная женщина, а как мощная и совершенная избирательная машина. Правда, выборы она проиграла.

Премьер-министр Жан-Марк Эйро и секретарь Обри посоветовали Триэльвельер впредь «быть скромнее», а простыми словами — заткнуться. Олланд не отреагировал никак, несмотря на то что наутро над ним смеялись и левые, и правые. «Нормальный президент» обещал не смешивать политику и личную жизнь, но смешал ее дважды в один и тот же день.

Вчера в газетах заговорили, что Валери признает: она совершила ошибку. Она не хотела подставить президента и соцпартию. Но это пишут журналисты, ссылаясь на неведомые «источники», а сама президентская подруга публично не кается. Даже на своем @valtrier.

Тут в очередной раз появляется вопрос о ее статусе. Триэльвельер не раз говорила, что судьба «первой дамы» не для нее, она не хочет быть безгласной декорацией в Елисейском дворце. И даже замуж за Олланда не собирается. Положение у нее двойственное. С одной стороны, статуса нет никакого: ни семейного, ни государственного, что хочешь, то и делай. С другой — неудобно как-то, люди смотрят. Когда ей выгодно, она простая баба, мать троих детей, ни сном ни духом, а наутро посмотришь: она журналистка, политик, воительница за свободу слова.

Правые заговорили о «водевиле». Как тут же сказала Марин Ле Пен, она, может, и первая дама, но ведет себя уж слишком по-дамски. Соратники президента жаловались: ждали политических кризисов, но не семейных.

Якобы Олланд был в ярости и объяснение было «ураганным». Что тоже смахивает на запоздавшую пиар-кампанию настоящего мужика-президента. Надо бы, конечно, опросить соседей с улицы Коши — не раздавались ли там страшные крики с пятого этажа:

— Ты же клялся мне, что там все! А потом написал, что ее поддерживаешь! Я помню, как ты ее поцеловал на партийном собрании!

— Как ты могла так поступить! Что за необоснованные упреки и подозрения!

— Ну и катись из моей квартиры! Убирайся в свой Елисейский дворец!

— Она такая же твоя, как и моя! И дворец такой же мой, как и твой!

В общем, история представила вновь избранного президента слишком уж «нормальным» — типичным подкаблучником, мечущимся между двумя властными женщинами. Все стали задавать вопросы: может ли он справится с кризисом, если не может справиться с подругой? Ну просто как в памятном «Месте встречи»: кабаки да бабы доведут президента до цугундера.

Чтобы загладить впечатление, Олланд не взял Валери с собой в Мексику на G20, но осадок остался. Тут же начались разговоры, что Триэльвельер не в первый раз вмешивается в государственные дела, что она пыталась помешать публикации официальных фотографий, что она гнобила охранников — упреки, наверное, несправедливые, но теперь неизбежные. К прозвищу «первая герлфренд Франции» и «Ротвейлер» добавилась кличка «Твиттервельер».

Это напоминает мне историю бедной Раисы Горбачевой, так старавшейся помочь мужу и так испортившей его репутацию в глазах мирного населения. Нет ничего хуже для государственного мужа, чем государственная жена, которая не помнит, как Марию-Антуанетту отвели на плаху за невинный твит про хлеб и бриоши.

Автор — парижский корреспондент ИД «Коммерсант».

http://www.snob.ru/s...1?preview=print